Такой был сон...

Вот я пишу... Бросаю, вдруг рисую...

Пишу опять, но чувствую... впустую. Взглянул,

Все строчки вытянулись в линию прямую

И превратились вдруг в дрожащую вибрацией струну.

Звенящую, да так, что слышать невозможно.

Колок, что служит для натяжки струн вживлён был,

Нет не в тело - прямо в душу!

В том месте, где она с умом моим больным,

Соединялась тоненькою связкой.

Другой конец струны на деку закреплён

И дека также в душу вживлена, но там,

Где тело связь с душой моей имеет.

На деке аккуратно свёрнутый платок,

Чтобы не смел потеть на ней лежащий подбородок,

Когда скрипач начнёт свой нервный труд.

Но не настроен инструмент!

Взяла рука колок уверенно и смело,

Подтянет - дёрнет за струну, послушает...

Опять давай за дело.

В его руках и плакала, и пела, и скрипела,

И даже откровенно по стеклу гвоздём!

Душа моя терпела... Хотя то место,

Где вживлён в неё колок - надорвалось,

И красным там мокрЕло...

Я слышал в венах кровь - она кипела,

Но душа... Душа - терпела.

Нет, не струну тянул безжалостно скрипач,

Тянул он душу, сразу вместе с телом.

Куда тянул? Да хорошо когда бы сам

Он знал куда. Не в этом вовсе дело.

Я инструмент?! Но чей или хотя бы в чьих руках?!

И что мне петь когда ... Тут сон прервался,

Лопнула струна, а без струны я - только тело.