Мой храм
Полюбить не ту...
Какая жалость и беда,
Что сердцем я ушёл в одну,
И сделал из неё свой храм.
Какая боль потом стегает,
Как плетка с ядом на концах,
В груди и мясе застревает,
И с пыткой всё уходит в прах.
Как больно видеть храм:
В нем сыпятся иллюзий стены.
И обнажают гадкий хлам,
Из равнодуший и измены.
Как жаль сжигать молитвы...
Написаны любимою рукой.
Меня вели они по жизни,
И верил в них монах слепой.
Как жаль - иконы образ в пепел,
Уходит черною трухой.
Напрасно я кидаюсь к струйке,
Не удержать любимую рукой.
И час за часом, осыпая,
И день за днём я рушу храм.
Я сам тебе его воздвигнул!
Но камнем я себя прижал.
Алтарь - в надгробие ссыпаясь,
Стена к стене идёт родной.
Венком - стоит икона золотая.
Последней горсткой - равнодушия покой.
Упали образы святые,
Раздались дребезги колючих слов...
Сорвались своды проломивши плечи,
И миллиметром освобождаюсь от оков.
Я полужив, но храм свой разбирая,
Целую образы любимые в пыли.
И крышку гроба закрывая,
Прощаюсь с ангелом своей любви.
Какая жалость и беда,
Что сердцем я ушёл в одну,
И сделал из неё свой храм.
Какая боль потом стегает,
Как плетка с ядом на концах,
В груди и мясе застревает,
И с пыткой всё уходит в прах.
Как больно видеть храм:
В нем сыпятся иллюзий стены.
И обнажают гадкий хлам,
Из равнодуший и измены.
Как жаль сжигать молитвы...
Написаны любимою рукой.
Меня вели они по жизни,
И верил в них монах слепой.
Как жаль - иконы образ в пепел,
Уходит черною трухой.
Напрасно я кидаюсь к струйке,
Не удержать любимую рукой.
И час за часом, осыпая,
И день за днём я рушу храм.
Я сам тебе его воздвигнул!
Но камнем я себя прижал.
Алтарь - в надгробие ссыпаясь,
Стена к стене идёт родной.
Венком - стоит икона золотая.
Последней горсткой - равнодушия покой.
Упали образы святые,
Раздались дребезги колючих слов...
Сорвались своды проломивши плечи,
И миллиметром освобождаюсь от оков.
Я полужив, но храм свой разбирая,
Целую образы любимые в пыли.
И крышку гроба закрывая,
Прощаюсь с ангелом своей любви.