ПРИЁМ

За то, что пришёл, напоили меня коньяком.

И даже не важно, что не был я с ними знаком.

Из чистого такта – меж ними стоял, как дурак.

И вряд ли стоял бы, когда б не французский коньяк.

 

Читал я – и аплодисменты звучали вокруг,

Как будто для каждого был я – единственный друг.

Но вышел на сцену отпетый чудак-графоман –

И с глаз улетучился розово-тёплый туман:

 

Овацией встретил бездарность восторженный зал.

И я, уходя, на прощание громко сказал,

Что всех обожаю, родные, туды вашу мать! –

И перед другими – отправился бисер метать…