Чужая боль давно уж не болит...

Чужая боль давно уж не болит:

На совесть был превышен много ранее

Однажды кем-то спущенный лимит –

Дорожка от воззваний к состраданию.

 

И одиноко корчится беда

В Пустыне ледяной Бесчеловечности;

За горизонтом где-то поезда

Несутся к равнодушья бесконечности…

 

И мы в тех поездах – один в один,

От сна длиною в жизнь осоловелые –

На противогуманный карантин

Глазеем сквозь стекло заиндевелое…

 

Мы – погорельцы: общий отчий дом

Сгорел до тла – развеян пепел по миру…

Мы есть – нас нет! А, значит, поделом

Нас идентифицируют по номеру.

 

Уснув, нам доверявшие мечты

Проснулись заточёнными в освенцимы…

И проявленья нашей доброты

Вдруг незаметно стали отщепенцами…