ЧУВСТВЕННОСТЬ
Ни близость сна, ни влажный шелк спины,
ни трепет губ, ни слабость рук согретых
не могут быть в словах объяснены –
лишь чувством, сорванным и павшим где-то.
Как плод созревший падает в ночи,
блеснув и исчезая в травах спящих.
Как хрупких звезд погасшие лучи,
мелькнувшие над контурами чащи.
Короткий срок прекрасных пустяков
и сон к утру под плеск прибрежной пены.
А тишь бумаг оставим для стихов,
где блещет ум, высокий и надменный.
Чтоб сохранить не в рифмах этот стон
и стан с тугой натянутостью лука,
а в венах, где не смолкнет саксофон
и бродит, словно яд, любви наука.
ни трепет губ, ни слабость рук согретых
не могут быть в словах объяснены –
лишь чувством, сорванным и павшим где-то.
Как плод созревший падает в ночи,
блеснув и исчезая в травах спящих.
Как хрупких звезд погасшие лучи,
мелькнувшие над контурами чащи.
Короткий срок прекрасных пустяков
и сон к утру под плеск прибрежной пены.
А тишь бумаг оставим для стихов,
где блещет ум, высокий и надменный.
Чтоб сохранить не в рифмах этот стон
и стан с тугой натянутостью лука,
а в венах, где не смолкнет саксофон
и бродит, словно яд, любви наука.