Катарсис
Я бы прикурил. Полдела, маленькое лето.
Все слова кричали - будто по ашико.
Как же я тебя любил! Душа, белее мела,
Ждала, терзала, мечтала и молила.
Двух ударов рудименты качеством отскока
Выбивали дробью то, что было нужным.
И по рельсам поезд мчался звонкий,
Облака лежали на стальных шезлонгах.
Огнём мы палимы, пеплом распяты,
Дымом увенчаны наши сердца.
В них так часто умирали солдаты –
У них верность слову была!
Мой синтез искусств – рабочая сцена,
Где ты – личный катарсис.
Мне не хватает вечного плена,
Не достаёт мне твоей ласки.
Будь другом, устрой мне литургию
По чувствам моим, давно уж усопшим.
Я бы хотел – обратно – в летаргию,
Уснуть с тобою – проснуться с прошлым.
Каждая ночь, проведенная руками
Твоими по мне – театр инков.
Вечерние часы между домами.
Было отрадно, было не видно.
Сакральный диалог словно мишенью
Целились в лучника – наоборот
Я привык действовать, без продленья
Был взведён небесный курок.
Маримбы играли, головные боли
Провожали тело, сопутствовали им
Луны прозрачного терпкого ментола,
Бензол и общий языковый клин.
Дышат лёгкие грубо, пирамидально.
Я бы прикурил. Полдела, маленькое лето.
За маленькое лето душа стала сталью,
В которой любовь не излучает света.
Все слова кричали - будто по ашико.
Как же я тебя любил! Душа, белее мела,
Ждала, терзала, мечтала и молила.
Двух ударов рудименты качеством отскока
Выбивали дробью то, что было нужным.
И по рельсам поезд мчался звонкий,
Облака лежали на стальных шезлонгах.
Огнём мы палимы, пеплом распяты,
Дымом увенчаны наши сердца.
В них так часто умирали солдаты –
У них верность слову была!
Мой синтез искусств – рабочая сцена,
Где ты – личный катарсис.
Мне не хватает вечного плена,
Не достаёт мне твоей ласки.
Будь другом, устрой мне литургию
По чувствам моим, давно уж усопшим.
Я бы хотел – обратно – в летаргию,
Уснуть с тобою – проснуться с прошлым.
Каждая ночь, проведенная руками
Твоими по мне – театр инков.
Вечерние часы между домами.
Было отрадно, было не видно.
Сакральный диалог словно мишенью
Целились в лучника – наоборот
Я привык действовать, без продленья
Был взведён небесный курок.
Маримбы играли, головные боли
Провожали тело, сопутствовали им
Луны прозрачного терпкого ментола,
Бензол и общий языковый клин.
Дышат лёгкие грубо, пирамидально.
Я бы прикурил. Полдела, маленькое лето.
За маленькое лето душа стала сталью,
В которой любовь не излучает света.