Не ушедший
Диван. Опять я вытрясаю строфы
из пепельницы мыслей, за стихом
последовать пытаюсь до Голгофы,
но скатываюсь вечно со стыдом.
Возможно недостоин света тех
кто был достоин более, и ближе -
у них было достаточно прорех,
но были те достаточно повыше
чтобы достать до сводов облаков,
попеременно существуя у низов,
давясь несовершенствием миров,
то матеря, а то лаская всех Богов.
Надежда на одно в погасшем мире
что где-то Прометей зажжет огни,
тем самым осветивши дни,
особенно над Третьим Римом.
Но я – не он, и властен хронос
Могу пропасть, попасть под конус.
Внутри зовет все время голос
надежды, что возможно колосс
без лишних ухищрений, полос
когда-нибудь поставят мне, о голос!
Наверняка я сумасшедший,
без очереди пролезший,
не будущий и не прошедший,
ходящий вроде, но и не ушедший,
достаточно согретый и промерзший
и только песен не отпевший…
из пепельницы мыслей, за стихом
последовать пытаюсь до Голгофы,
но скатываюсь вечно со стыдом.
Возможно недостоин света тех
кто был достоин более, и ближе -
у них было достаточно прорех,
но были те достаточно повыше
чтобы достать до сводов облаков,
попеременно существуя у низов,
давясь несовершенствием миров,
то матеря, а то лаская всех Богов.
Надежда на одно в погасшем мире
что где-то Прометей зажжет огни,
тем самым осветивши дни,
особенно над Третьим Римом.
Но я – не он, и властен хронос
Могу пропасть, попасть под конус.
Внутри зовет все время голос
надежды, что возможно колосс
без лишних ухищрений, полос
когда-нибудь поставят мне, о голос!
Наверняка я сумасшедший,
без очереди пролезший,
не будущий и не прошедший,
ходящий вроде, но и не ушедший,
достаточно согретый и промерзший
и только песен не отпевший…