Признание
Так хотел осветить твою жизнь.
И мерцал, потихоньку сгорая.
Чуть не стлел, но услышал: "Очнись!
Я ведь света в тебе не искала."
Душу в клочья не ты порвала,
Не посмею винить тебя в этом.
И не ты холод в сердце ввела,
Запустив пустоту за ним следом.
И уже дух не тверд как скала.
Соль сжигает сердечные раны.
Я подкрашивал ложью слова.
Утонув в буйном море обмана.
Не воспрять гордо выпрямив стан.
Я пытался, но время не в силах
Затянуть глубину этих ран.
И багровость крови так красива.
Неужели ты счастья не знал?
Ведь стихи твои дышат сметеньем.
Я не строчки в них вам не солгал,
Но не нужно судить по творениям.
Научил все скрывать в глубине
разум свой порождающий горе.
Проще гнев свой держать на листке,
Чем таскать все в груди обожженной.
И мерцал, потихоньку сгорая.
Чуть не стлел, но услышал: "Очнись!
Я ведь света в тебе не искала."
Душу в клочья не ты порвала,
Не посмею винить тебя в этом.
И не ты холод в сердце ввела,
Запустив пустоту за ним следом.
И уже дух не тверд как скала.
Соль сжигает сердечные раны.
Я подкрашивал ложью слова.
Утонув в буйном море обмана.
Не воспрять гордо выпрямив стан.
Я пытался, но время не в силах
Затянуть глубину этих ран.
И багровость крови так красива.
Неужели ты счастья не знал?
Ведь стихи твои дышат сметеньем.
Я не строчки в них вам не солгал,
Но не нужно судить по творениям.
Научил все скрывать в глубине
разум свой порождающий горе.
Проще гнев свой держать на листке,
Чем таскать все в груди обожженной.