Чертовы косточки
Черту она подарила косточки,
Богу читала некрологи из психбольницы.
Ее пугали мертвые форточки,
И выдавали расширенные зеницы.
Она хотела Курта Кобейна,
Но мертвого жениха не одобрят родители.
Она смотрела на смерть благоговейно,
Но все и так умрут как вредители.
Ее семья состояла из трешки:
Мамы, отца, и брата-атлета.
Хоть она не вязала, но теряла катушки,
Когда брата снова увозила карета
И мать-инвалид с фриковой ноткой,
Активно химичила с новою краской.
Отец - озабоченный псих с больной глоткой,
Она смотрела на него с опаской.
Когда же опять наступал Понедельник,
Она готовилась к массовой рвоте.
Ведь как всегда приходили им деньги,
Все пили за тех, кто сгорел на работе.
"Раз Бог послал, надо пить, дорогая!"
- мать говорила с особым цинизмом.
Отец все кивал, то смеясь, то рыдая,
Брат просто молчал со своим аутизмом.
Так целый вечер, на утро в похмелье,
И чертовы кошки что ночью к ним бродят.
Двери закрыты, тьма как в подземелье.
А они сволочи рты всех находят
И целую вечность размером в недели,
Успокаиваясь, она тихо обрывала ресницы.
Поэтому косточки, Чертовы, все уже обмелели,
И скучно - ведь нет...
Новых некрологов из психбольницы.
Богу читала некрологи из психбольницы.
Ее пугали мертвые форточки,
И выдавали расширенные зеницы.
Она хотела Курта Кобейна,
Но мертвого жениха не одобрят родители.
Она смотрела на смерть благоговейно,
Но все и так умрут как вредители.
Ее семья состояла из трешки:
Мамы, отца, и брата-атлета.
Хоть она не вязала, но теряла катушки,
Когда брата снова увозила карета
И мать-инвалид с фриковой ноткой,
Активно химичила с новою краской.
Отец - озабоченный псих с больной глоткой,
Она смотрела на него с опаской.
Когда же опять наступал Понедельник,
Она готовилась к массовой рвоте.
Ведь как всегда приходили им деньги,
Все пили за тех, кто сгорел на работе.
"Раз Бог послал, надо пить, дорогая!"
- мать говорила с особым цинизмом.
Отец все кивал, то смеясь, то рыдая,
Брат просто молчал со своим аутизмом.
Так целый вечер, на утро в похмелье,
И чертовы кошки что ночью к ним бродят.
Двери закрыты, тьма как в подземелье.
А они сволочи рты всех находят
И целую вечность размером в недели,
Успокаиваясь, она тихо обрывала ресницы.
Поэтому косточки, Чертовы, все уже обмелели,
И скучно - ведь нет...
Новых некрологов из психбольницы.