Ветер перемен

Вдали смешался с крошевом туман –

набор бесцветно-серых отражений,

пустых сосудов, смёрзшихся горений…

Вдали смешался с горечью обман;

с куском протухшей желчи на картонке

в печатях недожжённых городов.

В преддверии невыструганных слов

я…

в общем-то, на стороне сторонки

(усмешка)

–

и не въехал, что к чему.

Не сразу.

Долго бился между стрелок,

в дрожащем вое певчих свиристелок

из затхлых ноябрей.

Теперь уж рву

зубами бересту с немых перстов;

с ошпаренного впихнутым румянцем

лица

сдираю лепесточки стансов

и жду.

Как поколенья мудрецов –

у запотевших гор свистящих раков –

до крайности бездумно и чуднО.

Кому из нас, скажите, суждено

окончить век не мужеством, но страхом?

 

Ломались строки в утреннем раю,

приправленном усыпленной бравадой

чумевших глаз окровленной громады,

что прёт из всех зеркал!

Я не могу

не сыпать новым бредом в монитор,

к слуге идейно-правильного века.

Мне так смешно,

и вовсе не до смеха –

впитай мои старанья, петрикор!

 

Гирлянды глаз следят со всех сторон:

не в силах зашпаклёванная память

все точки, там, где нужно, порасставить

и слиться в никуда!

Кипит озон

в котле несчастных мыслей о беде.

Не менее несчастных – о побеге,

последующей ловле

и ковчеге

с тюремной меткой:

“Welcome to Нигде”

 

Скажи, когда мы выбросим в окно

занафталиненную шаль тумана?

Когда загоним все клочки обмана

крутить одно большое колесо?

 

Я сокрушён

величием дождя.

Прости же мне мою сентиментальность!

Пора идти

на выстрельную дальность…

 

… конечно же, немного погодя.