Уже не прячась, не скрываясь...
Уже не прячась, не скрываясь,
Иду по жизни пьяною тоской.
Я продаюсь и покупаюсь.
Цену считай договорной.
Глотаю виски вместе с колой,
Бармен роднее стал отца.
Встречает ласково и скромно,
Обманывает втихорца.
А что мне деньги, что мне слава?
Когда в душе один вопрос!
И это жизнь? Господь мой, браво!
Пистоль? Веревка с мылом? Брось!
Ты скажешь: "Сам во всем виновен!"
Да кто такая чтоб меня судить?
"Твой приговор беспрекословен!
Ты обречен на вечну жизнь!
И оправданья не помогут.
Раскаянье? Не в этот раз!
Другой судьбы ты не достоин!"
Прохладой веет мрачность фраз.
Теперь иду по жизни смело.
К чему мне ворох масок, бег?
Я продаю других умело.
Я сам в продаже много лет...
17.03.14
Иду по жизни пьяною тоской.
Я продаюсь и покупаюсь.
Цену считай договорной.
Глотаю виски вместе с колой,
Бармен роднее стал отца.
Встречает ласково и скромно,
Обманывает втихорца.
А что мне деньги, что мне слава?
Когда в душе один вопрос!
И это жизнь? Господь мой, браво!
Пистоль? Веревка с мылом? Брось!
Ты скажешь: "Сам во всем виновен!"
Да кто такая чтоб меня судить?
"Твой приговор беспрекословен!
Ты обречен на вечну жизнь!
И оправданья не помогут.
Раскаянье? Не в этот раз!
Другой судьбы ты не достоин!"
Прохладой веет мрачность фраз.
Теперь иду по жизни смело.
К чему мне ворох масок, бег?
Я продаю других умело.
Я сам в продаже много лет...
17.03.14