Не Хозяйка Медной Горы

Каждый художник знает,

Что всякий цвет меняет тон, глубину и оттенки

Рядом с другими пигментами,

Теми, что окружают, прячут его, оттесняют

Или, напротив, выплескивают.

 

Прорезь кобальтовая в тучах февральских,

Трещина в серого неба бетоне

И на контрасте, да с солнечным зайчиком,

Лазурью казалась почти осветлённой.

 

И приукрасила соль придорожная в камни уральские.

Хозяйкой иду по ним, туфли не жалуя.

Вот цаворит, лунный камень, опал в воде талой,

Александрит из зелёного в красный, сверкнул — и

пропал он.

 

Лишь на мгновение — узкая прорезь.

Силы графита сжимают полоску:

Не лазурит, не индиго, не кобальт —

Снова лишь серая низкая морось.

 

Да, не Хозяйка сегодня я Медной горы, рано ещё.

Как там? Двенадцать: и в тыкву — карета

Но грусти нет, от весенней поры —

Импульс, заряд, хоть и туфли обычною солью разъеты.