нам
Ну вот, наконец-то, последний этаж и карниз,
И пропасть становится всё непонятней и ближе,
И, словно магнитом, так тянет на край, чтобы вниз,
Чтоб снова наверх, для того, чтобы пасть ещё ниже…
Среди дней рождений и свадеб, поминок и тризн,
Всё то, что мы жизнью зовём, к жизни мало приложишь,
Ты вновь напиваешься, чтобы забыть эту жизнь,
А может и то, что не пить уже просто не можешь…
Наивный пейзаж – жёлтый лист проплывёт под мостом,
Скамейка пуста, холодна и печально-дождлива,
И мимо счастливый старик пропадёт за углом,
И всё это так неспеша, даже неторопливо…
А где-то в толпе красотой растворяешься ты,
И время торопится встарь слишком несправедливо,
И я не волнуюсь уже от твоей красоты,
Хоть в жизни моей ты ещё остаёшься красивой.
Но выпадет снег, и покроется всё чистотой,
И пусть холодней, но зато без вранья и без грязи,
И связи недужные вдруг обдадут маетой,
Да-да, маетой вдруг окажутся все наши связи…
И вновь, возвращаясь в свой новый разрушенный дом,
И в ночь до утра, осушая глаза и обиду,
Ладонь под подушку - и так в пустоту, ни о чём,
И ладно друзьям, но себе не показывать виду…
Весна – тает снег, дольше день, уже как-то теплей,
Конечно, теплей, достаются полегче одежды,
И вот он – асфальта артист – городской воробей
Надеется сам, ну и нам оставляет надежды…
Живёшь и живёшь в суете сету не любя,
В расторгнутом дне, расторгаемом и расторжимом,
И всё ж каждый день, каждый год приучаешь себя
Делить стол и кров, да и ложе с тебе нелюбимым…
И вдруг полетят поезда, что ушли навсегда, под откос,
И вдруг по-другому шарахнет оркестр на несыгранных нотах,
Проснёшься – а тьма выпивает глаза, словно шлюха – взасос,
И сердце колотит свой «стэп» на шальных оборотах…
Кларнета напев на гобоя напев не похож,
Мы спорим, фальшивя, быть может ругаемся сдуру,
И трудно уже разобраться где правда, где ложь,
Играя с листа эту только свою партитуру…
Как тянется ночь, как настырно звенит тишина,
Всё тот же фонарь, та же улица с гулким вниманьем,
И нас разделяет дорога, луна и вина
И что-то ещё… да, наверное, непониманье…
Дым выпил глаза, и мозги орошает пьяня,
И бабочка кружится-кружится – тянется к свету,
И ты, возвращая пороки вчерашнего дня,
Лежишь – в потолок, забывая стряхнуть сигарету…
Финал. В этой пьесе довольно банальный сюжет,
Мы играя в любовь, как актёры на пыльных подмостках,
Всё твердим свою роль, и, хотя наш дуэт не – дуэт,
Остаёмся стоять на своих, очень разных к тому ж, перекрёстках…
Но я вновь позвоню, я ещё позвоню, не беги,
Может вновь невпопад, как всегда, добиваться прощенья…
Ну а, в общем, пройдёт, потерпи, это всё пустяки,
Обязательно будет ещё, в полном смысле своём, воскресенье…
