У мамы

Кладбищенская тишь за каменной оградой.

Тупая боль в виске пульсирует упрямо.

- Ну, здравствуй. Я пришла. Ты мне, конечно, рада.

Мне плохо без тебя. Я так скучаю, мама!

 

Прошло немало лет с тех пор, как рухнув в бездну,

Во мраке бытия изламывалась, корчась.

Застыл безмолвный крик в пространстве чёрном, тесном,

Объявшей целый мир февральской лютой ночи.

 

Сейчас всё хорошо. И стали дни приветней.

Всплакну, не без того, когда тоска нахлынет.

Но боль не так остра, и память милосердней,

Хотя они живут на сердце и поныне.

 

Вот, принесла цветы – любимые мимозы.

Так… тихо мне сейчас и благостно с тобою,

Исчезли без следа, как в давнем детстве, слёзы.

Сквозь тучи солнца луч проник твоей любовью.

 

На днях придёт весна. Во всю щебечут птицы.

Снега давно сошли, подснежники синеют.

Ах, мамочка, как жаль – ничто не возвратится,

Лишь в мае зацветут опять кусты сирени.

 

Ты помнишь, как вдвоём сидели на скамейке,

Вдыхая аромат упругих, влажных гроздьев?

Пройтись бы нам с тобой как прежде по аллейке…

Ну, вот опять, прости, непрошеные слёзы.

 

Молитвою твоей по жизни обогрета.

Пускай ты далеко, но всё равно со мною!

С улыбкою глядишь со своего портрета.

Я вновь готова жить. Без крыльев за спиною.