Дверь

Он уходил неспешно. В эту дверь

обычно не торопятся на выход.

Никто не шел навстречу, но, поверь,

его там ждали. Как последний выдох,

скрипит петля, в замке повернут ключ,

чуть уловимый шорох стертых тапок.

Пространство сузилось, и воздух стал тягуч,

словно смола. Спадающая на пол

тень со стены вдруг превратилась в крик:

«Не уходи!», но не достигла цели.

Он, молча, шел, познавший жизнь, старик,

как корабли, сползающие с мели

в большую воду, глядя пред собой,

возможно, под ноги, но, думаю, что в небо.

Картины жизни, что зовут судьбой,

мелькали в подсознании. Ни хлеба,

ни даже зрелищ больше не могла

принять материя, что окружала душу.

Он шел во тьму, но то была не мгла,

возможно, свет, что не горел наружу,

а лишь вовнутрь. Нечто – вещь в себе.

Всё ль получил, что он хотел от жизни?

Не думаю, но предъявлять судьбе

не стал бы притязаний. В этом смысле,

он терпелив был, словно древний бог,

смотревший на людей, коль верить мифам.

Он жизнь любил, но, видимо, не смог

смириться с мыслью…. Словно бы под грифом

«По заполнению секретно, после сжечь»

он жил для окружающих, а, впрочем,

и для себя, отчасти. Там, где речь

была необходима, ставил прочерк,

довольствуясь обычно тишиной,

и с каждым годом всё длинней и чаще.

Была ли жизнь, и, может быть, иной

есть выход из неё, как тот – из чащи

лесной, дремучей к берегу реки

прямой, широкой, чистой, словно росы

в лугах под Костромой, где мужики

пасут стада, а пацаненок босым

сбежал домой…? Но приоткрылась дверь

и скрыла за собою спину старца.

Он уходил неспешно, но, поверь,

он уходил, чтоб навсегда остаться….