Священный Коран запрещает спиртное. Трезвый всегда расплачивается за грехи пьяного.
Священный Коран запрещает спиртное. Трезвый всегда расплачивается за грехи пьяного.
Он заливал в себя спиртное литрами и не пьянел.
Он доходил до гарячки, катушек и белки.
Он бы много прекрасного рассказать вам сумел
Если б не страстное желание напиться с похмелки.
Ночами врывался в бары. Падал на стулья.
Хватал персонал за груди. Ругался матом.
В нем бушевала злоба, как пчелы в улье,
Он был вечным бухим одиноким солдатом.
Его сцена и зритель за барной стойкой,
Его автор - убитый вином и водкою разум.
Ему бы тра**уть сегодня любую телку
И было бы с*ать, что она заразна.
Каждый вечер на баре ждет его адское пойло
(Бармен знает, что надо таким клиентам)
Он как скот, для отдыха пятится в стойло,
Где Аллах не поставил своих агентов.
В этот день он причесан, выбрит и пьян,
И в глазах его вертится мир на х*ю.
"В этот вечер я дьяволу душу продам,
А за это он столик закажет в раю. "
Он заливал в себя спиртное литрами и не пьянел.
Он доходил до гарячки, катушек и белки.
Он бы много прекрасного рассказать вам сумел
Если б не страстное желание напиться с похмелки.
Ночами врывался в бары. Падал на стулья.
Хватал персонал за груди. Ругался матом.
В нем бушевала злоба, как пчелы в улье,
Он был вечным бухим одиноким солдатом.
Его сцена и зритель за барной стойкой,
Его автор - убитый вином и водкою разум.
Ему бы тра**уть сегодня любую телку
И было бы с*ать, что она заразна.
Каждый вечер на баре ждет его адское пойло
(Бармен знает, что надо таким клиентам)
Он как скот, для отдыха пятится в стойло,
Где Аллах не поставил своих агентов.
В этот день он причесан, выбрит и пьян,
И в глазах его вертится мир на х*ю.
"В этот вечер я дьяволу душу продам,
А за это он столик закажет в раю. "
