Поэзия! Я лгать тебе не вправе...
Поэзия! Я лгать тебе не вправе
И не хочу. Ты это знаешь?
- Да.
Пускай же в прочно кованной оправе
Ничто, ничто не сгинет без следа,-
Ни действенный глагол, ни междометье,
Ни беглый стих, ни карандашный штрих,
Едва заметный в явственной примете,
Ни скрытый отклик, ни открытый крик.
Все, как умел, я рассказал про Зою.
И, в зеркалах твоих отражена,
Она сроднится с ветром и грозою -
Всегда невеста, никогда жена.
И если я так бедственно тоскую,
Поверь всему и милосердна будь,-
Такую Зою -
в точности такую -
Веди сквозь время в бесконечный путь.
И за руку возьми ее...
И где-то,
Когда заглохнет жалкий мой мятеж,
Хоть песенку сложи о ней, одетой
В ярчайшую из мыслимых одежд.
Поэзия! Ты не страна.
Ты странник
Из века в век - и вот опять в пути.
Но двух сестер, своих союзниц ранних -
Смерть и Любовь -
со мною отпусти.
Январь-март 1969 г.
И не хочу. Ты это знаешь?
- Да.
Пускай же в прочно кованной оправе
Ничто, ничто не сгинет без следа,-
Ни действенный глагол, ни междометье,
Ни беглый стих, ни карандашный штрих,
Едва заметный в явственной примете,
Ни скрытый отклик, ни открытый крик.
Все, как умел, я рассказал про Зою.
И, в зеркалах твоих отражена,
Она сроднится с ветром и грозою -
Всегда невеста, никогда жена.
И если я так бедственно тоскую,
Поверь всему и милосердна будь,-
Такую Зою -
в точности такую -
Веди сквозь время в бесконечный путь.
И за руку возьми ее...
И где-то,
Когда заглохнет жалкий мой мятеж,
Хоть песенку сложи о ней, одетой
В ярчайшую из мыслимых одежд.
Поэзия! Ты не страна.
Ты странник
Из века в век - и вот опять в пути.
Но двух сестер, своих союзниц ранних -
Смерть и Любовь -
со мною отпусти.
Январь-март 1969 г.
