Казнь
Готовьте плахи, господа, готовьте плахи,
Пусть палачи наденут чёрные рубахи.
На казнь ведут незаслужившего пощады,
И осужденному уже не до бравады.
У осужденного глаза, как самоцветы,
На все вопросы в них уже видны ответы.
А на лице - следы страдания и муки,
И, словно плети, по бокам свисают руки.
Готовьте плахи, господа, готовьте плахи,
И умещается вся жизнь в едином взмахе.
Топор сжимают руки крепко и надёжно,
И голову срубить таким совсем не сложно.
Ту голову, что упадет на край помоста,
Поднять её и показать - ведь это просто.
И обезглавленное тело возле плахи...
Его уже не тронут горести и страхи.
Он недоступен больше тяготам и боли,
Достойно умереть ему хватило воли.
И кое-кто уже заботится о прахе,
Готовьте плахи, господа, готовьте плахи...
Пусть палачи наденут чёрные рубахи.
На казнь ведут незаслужившего пощады,
И осужденному уже не до бравады.
У осужденного глаза, как самоцветы,
На все вопросы в них уже видны ответы.
А на лице - следы страдания и муки,
И, словно плети, по бокам свисают руки.
Готовьте плахи, господа, готовьте плахи,
И умещается вся жизнь в едином взмахе.
Топор сжимают руки крепко и надёжно,
И голову срубить таким совсем не сложно.
Ту голову, что упадет на край помоста,
Поднять её и показать - ведь это просто.
И обезглавленное тело возле плахи...
Его уже не тронут горести и страхи.
Он недоступен больше тяготам и боли,
Достойно умереть ему хватило воли.
И кое-кто уже заботится о прахе,
Готовьте плахи, господа, готовьте плахи...
