Будучи в страсти к бумажным письмам, я по прошествии многих лет,
Может, решу тебе выслать мысли, годности срока которым нет.
Выбрав себе потуманней вечер, чтоб в полумраке присесть за стол,
Вспомню последнюю нашу встречу... Год или пять...или век прошёл.
Странность такая таится в людях: чувства, что глубже всего в душе,
Вовремя мы говорить не будем - лишь когда в прошлом они уже.
"Время, однако, и правда лечит. Лучше, чем с кем-то глаза в глаза.
Хвастаться мне ведь особо нечем, но очень много хочу сказать.
Я не любила, как прежде, чисто, но излечила себя от "нас".
Этот недуг прошёл слишком быстро, хоть и вернулся еще не раз.
Знаешь, не больно тебя теряла, вовсе не жалко быть вновь одной.
Жалко любовь, что во мне пылала, что не вернёт ни один другой.
Самое светлое, без корысти, без предрассудков и прочих "благ",
Без прописных современных истин, сжатых тобою в один кулак.
Жалко готовность бежать, тянуться, жалко стремление все отдать,
Жить лишь затем, чтоб тебя коснуться, чтобы с тобой одним целым стать.
Жалко любовь, что уже не станет греть мне покой и сводить с ума.
Жалко, что вряд ли уже растаять я смогу так, как с тобой смогла.
Жалко. Хотела я жизнь доверить только тому, кто с ней всласть играл.
Жалко, не вижу, что нет потери - ты, а не я, ту любовь терял.
Жалко, что стал ты вторым мне Богом, хоть провожал меня только в ад.
Жаль, что во взгляде твоем глубоком видела райский, блаженный сад.
Ты недостоин таких стараний, не заслужил ты и треть любви. 
Но почему-то смогли дурманить светлой улыбки черты твои.
Что за любовь, если только болью я проживала свой новый час?
Знаешь, нельзя называть любовью то, что калечит и рушит нас.
Жалко, что это святое чувство, то, что во мне расцвело навек,
Вдруг превратил в несуразный сгусток самый восславленный человек.
Жизнь и не жизнь. Все проходит томно. Я с нелюбимым, а ты... А ты?
Я не одна, но без сердца словно. Век не загладил твои следы.
Я не изменница, только в мыслях часто всплывает такой итог:
Мол, быть неверной любимым - низко, а нелюбимым...совсем легко.
Жалко, что ты приручил бездумно, но быть в ответе - не твой конёк.
Вот и теперь каждой ночью лунной я вспоминаю больной урок.
Больше ни слова тебе, ни строчки, и ни слезинки из хмурых глаз.
Если ты право взял ставить точку, я возьму право разрушить нас.
Больше ни строчки тебе, ни слова. 
Нечего больше тебе сказать".
Снова бумагу сожгу, чтоб снова через недели начать писать.