Собака у обочины
В память о собаке, которая восемь лет лежала на обочине дороги в г. Тольятти, в ожидании хозяина, погибшего в автокатастрофе.
Пес у дороги восемь долгих лет лежал
И ждал хозяина, который не вернулся,
Его до трассы он последний провожал,
Руки шершавым языком своим коснулся.
Но не пришел хозяин вечером домой,
А зверь скулил всю ночь, забыв про сон и голод,
Все для него покрылось черной пеленой,
Собачью душу обуяли грусть и холод.
И, у обочины заняв навечно пост,
Стал жить он там, как верный сторож автострады;
Собачьим сердцем был он верен, чист и прост,
И годы ждал своей единственной отрады.
...Поток машин несется по шоссе опять,
Собачий глаз цветов и цифр не различает,
Вновь начинает взор надеждою сверкать,
И вот - опять машина мимо проезжает.
Но верит он, что может в этой или в той
Хозяин радостный ему навстречу едет;
И щемит сердце, взгляд скользит по мостовой,
И пес надеждою томим, едва не бредит...
Ведь он вернется, он к нему приедет, да!
Раз обещал, свое он точно сдержит слово!
Еще не лгал ему за жизнь он никогда,
"Он всех честнее в мире", - думал пес суровый.
Быть может просто он в пути своем застрял,
Иль служит где-то в незнакомых прежде странах,
Пропал? Да что вы! Нет, он вовсе не пропал,
Он всех сильней и у него три сотни планов!
Не знал тот пес, что небо приняло его,
Что друг теперь уже не ездит, а летает...
Он просто ждал лет восемь кряду - что с того?
Хозяин сверху его верно охраняет.
До самой смерти зверь лежал еще в пыли,
Пыли дорог, что дышат гарью и надеждой,
И вот пришел он раз к неведомой дали
И понял - смерть его не отойдет, как прежде.
Пес наклонился мордой бережно к земле,
И, отдавая душу, так же неприкаян,
Как много лет назад, сказал в предсмертной мгле,
На небо глядя: "Я к тебе, встречай, хозяин!"
Пес у дороги восемь долгих лет лежал
И ждал хозяина, который не вернулся,
Его до трассы он последний провожал,
Руки шершавым языком своим коснулся.
Но не пришел хозяин вечером домой,
А зверь скулил всю ночь, забыв про сон и голод,
Все для него покрылось черной пеленой,
Собачью душу обуяли грусть и холод.
И, у обочины заняв навечно пост,
Стал жить он там, как верный сторож автострады;
Собачьим сердцем был он верен, чист и прост,
И годы ждал своей единственной отрады.
...Поток машин несется по шоссе опять,
Собачий глаз цветов и цифр не различает,
Вновь начинает взор надеждою сверкать,
И вот - опять машина мимо проезжает.
Но верит он, что может в этой или в той
Хозяин радостный ему навстречу едет;
И щемит сердце, взгляд скользит по мостовой,
И пес надеждою томим, едва не бредит...
Ведь он вернется, он к нему приедет, да!
Раз обещал, свое он точно сдержит слово!
Еще не лгал ему за жизнь он никогда,
"Он всех честнее в мире", - думал пес суровый.
Быть может просто он в пути своем застрял,
Иль служит где-то в незнакомых прежде странах,
Пропал? Да что вы! Нет, он вовсе не пропал,
Он всех сильней и у него три сотни планов!
Не знал тот пес, что небо приняло его,
Что друг теперь уже не ездит, а летает...
Он просто ждал лет восемь кряду - что с того?
Хозяин сверху его верно охраняет.
До самой смерти зверь лежал еще в пыли,
Пыли дорог, что дышат гарью и надеждой,
И вот пришел он раз к неведомой дали
И понял - смерть его не отойдет, как прежде.
Пес наклонился мордой бережно к земле,
И, отдавая душу, так же неприкаян,
Как много лет назад, сказал в предсмертной мгле,
На небо глядя: "Я к тебе, встречай, хозяин!"
