Зачем-то пришел ко мне снова мальчик.
Зачем-то пришел ко мне снова мальчик.
Ну что ж, проходи, сиди.
Смотри на мой маленький, скромный зальчик
Едва освещенный. Сиди, смотри.
Я больше богатств предлагать не буду.
Я больше тебе не накрою стол.
Ты два года корчил собою Иуду.
Теперь мне с тобой стало скучно вдвоем.
Ты все износил мне мечты и забавы.
Ты всю меня вымотал, всю изработал.
Теперь я - усталая старая баба,
Мне петь и любить не хочется - поздно.
Усталый мой маленький маленьчик с глазенками
Словно у грустной пожилой собаки
Твоя красота и свежесть потасканы
В какой-то глупой бессмысленной драке,
Где ты проиграл. У тебя на лбу написано.
У тебя курточка потрепалась.
Лицо - вроде чистое - будто царапно.
Будто бы битый ты самую малость.
Ну вот мы сидим.
Старуха и ломанный маленький грустный мальчик.
Никто не заглянет в наш хиленький, грязненький
Маленький и холодный зальчик.
Всем наплевать. Разотри и брось.
Никто не ворвется, не крикнет "Здрасьте!
Вы разве вдвоем?" Нам уже все равно.
А это и есть наше главное счастье.
Ну что ж, проходи, сиди.
Смотри на мой маленький, скромный зальчик
Едва освещенный. Сиди, смотри.
Я больше богатств предлагать не буду.
Я больше тебе не накрою стол.
Ты два года корчил собою Иуду.
Теперь мне с тобой стало скучно вдвоем.
Ты все износил мне мечты и забавы.
Ты всю меня вымотал, всю изработал.
Теперь я - усталая старая баба,
Мне петь и любить не хочется - поздно.
Усталый мой маленький маленьчик с глазенками
Словно у грустной пожилой собаки
Твоя красота и свежесть потасканы
В какой-то глупой бессмысленной драке,
Где ты проиграл. У тебя на лбу написано.
У тебя курточка потрепалась.
Лицо - вроде чистое - будто царапно.
Будто бы битый ты самую малость.
Ну вот мы сидим.
Старуха и ломанный маленький грустный мальчик.
Никто не заглянет в наш хиленький, грязненький
Маленький и холодный зальчик.
Всем наплевать. Разотри и брось.
Никто не ворвется, не крикнет "Здрасьте!
Вы разве вдвоем?" Нам уже все равно.
А это и есть наше главное счастье.