Бахар
по Лавренёву
Когда лазурью разливается небо над Сиазанью,
гора Бешбармаг становится серебристо-голубой.
Ладонь, протянутая к небу,
нависает над изумрудной, шелковистой травой.
Пальцы щекочут зефирные облака -
утку, барашка, слоника, крокодила, паука...
Жаль, ласточки и удоды перестали прилетать
в последние три года,
а раньше взрывали небо красками,
и так быстро чёрным пунктиром рисовали путь,
что лёд в горах не успевал вздохнуть.
Закружится гилавар над ветками деревьев,
набухшими куколками, внутри которых
скрывается новая жизнь,
кувыркнётся разок, подобно фигляру,
и со свистом понесётся к седому Хазару.
Слегка качнутся серые стволы чинар и тополей,
в глубине спящей древесной ткани
проснётся сок, потянется к теплу поутру,
и забудутся козни злых февралей.
Сказочный корабль запарусит
на горизонте под крики оголтелых чаек,
медленно подойдёт к причалу,
и покажется она ... бахар.
Несравненная бахар - лёгкая, как перо жар-птицы,
взгляд - трепетной лани сквозь тёмные ресницы,
летящий пеньюар из пены красиво струится по телу.
Она неслышно сойдёт на берег,
неся в ладонях аромат морозника, тишины,
и разбудит уснувшие в стужу сны.
Вздохнёт старый чайханщик Аллахверды,
достанет хрустальный стаканчик армуды,
нальёт ароматный чай и вприкуску с кялля гянд
будет наслаждаться напитком, от которого исходит жар.
Вспомнит молодость, свою жену - красавицу Бахар,
рассыпчатый плов и гоз-пахлаву на Новруз байрам.
Потом спохватится, что сегодня двадцать второе марта,
и, кряхтя, побредёт к строптивому Хазару,
неся в руках маленький букет.
А Хазар-то, Хазар, помолодеет и разудало
станет ласкать прибрежные скалы.
Кричащие чайки собьются в стаю,
замельтешат, и волны крыльями залистают.
Встанет чайханщик у кромки воды и почудится ему -
Аллахверды, Аллахверды...
Может, сегодня Всевышний ниспошлёт ему с небес дар?
Пятый год он ждёт корабль и жену - черноглазую Бахар...
бахар - весна
Гилавар - южный ветер
Новруз-байрам - праздник
гоз-пахлава - пахлава с начинкой из грецких орехов
кялля гянд - сахарная голова (твёрдый сахар)
