В тихом омуте
Я стою, наклонившись над тихой водой
И смотрю в темно-серую гладь.
И пытаюсь представить себя глубиной,
Я хочу ее тайну понять.
Кто-то скажет, возможно, что все это бред.
Там осока, песок и вода.
Ничего не скажу я на это в ответ,
То, что хочешь, увидишь всегда.
У воды что-то общее зеркалом есть,
Но намного правдивей она
Дома зеркало, в общем, способно на лесть.
За водою всегда глубина.
В глубине кто-то может увидеть чертей,
Кто-то солнце увидит и лес,
Может быть отголоски каких-то теней,
Может быть отраженье небес.
Все, что есть в наших душах, она отразит,
Напугав или ввергнув в экстаз.
Или тихо и мудро она промолчит.
Ничего ей не нужно от нас.
Я почти осознал ее тайный устой.
Вот разгадка, я чувствую, ну…
Я стою, наклонившись над тихой водой.
И под ней вижу лишь глубину.
Однажды 27 марта 2000 года
И смотрю в темно-серую гладь.
И пытаюсь представить себя глубиной,
Я хочу ее тайну понять.
Кто-то скажет, возможно, что все это бред.
Там осока, песок и вода.
Ничего не скажу я на это в ответ,
То, что хочешь, увидишь всегда.
У воды что-то общее зеркалом есть,
Но намного правдивей она
Дома зеркало, в общем, способно на лесть.
За водою всегда глубина.
В глубине кто-то может увидеть чертей,
Кто-то солнце увидит и лес,
Может быть отголоски каких-то теней,
Может быть отраженье небес.
Все, что есть в наших душах, она отразит,
Напугав или ввергнув в экстаз.
Или тихо и мудро она промолчит.
Ничего ей не нужно от нас.
Я почти осознал ее тайный устой.
Вот разгадка, я чувствую, ну…
Я стою, наклонившись над тихой водой.
И под ней вижу лишь глубину.
Однажды 27 марта 2000 года