Часовщик и собиратель звёзд

В городке, где осень никогда не кончалась, часы в мастерской Элиаса бились в унисон с медленным дыханием вселенной. Стены, усыпанные шестеренками и пылью веков, хранили тайны времени. Сам Элиас, сгорбленный, как вопросительный знак, чинил карманные часы, когда в дверь постучали.
Незнакомец вошел без звука. Его плащ был сшит из сумерек, а в глазах мерцали созвездия.
— Ваше время подходит, — произнес он голосом, в котором звенели далекие метеориты. — Я пришел за тем, что вы храните.
Элиас вспомнил, как пятьдесят лет назад, в ночь, когда умерла Лира, тот же гость стоял на пороге. Тогда мастер отдал ему ее часы — хрупкие, с гравировкой в виде незабудок.
— Что вы собираете? — спросил Элиас, замечая, как тени в комнате застыли.
Незнакомец открыл ларец, внутри которого плясали искры.
— Любовь, которая не умерла. Ее капли светят ярче сверхновых.
Элиас рассмеялся горько:
— Моя любовь умерла с ней.
— Любовь не умирает, — возразил гость, касаясь стены. Из трещин выползли золотые нити, сплетаясь в портрет Лиры. — Она превращается в топливо для звезд. Ваша скорбь — лишь тень ее света.
Мастерская задрожала. Часы ожили, показывая мгновения их жизни: первый поцелуй под яблоней, слезы на ее похоронах, ночи, когда он шептал ее имя в пустоту. Каждое воспоминание стало искрой в ларце.
— Почему вы? — прошептал Элиас, но незнакомец уже растворялся, унося свет в ночь.
Утром городок говорил, что видел, как созвездие Лиры вспыхнуло ярче. Элиас сидел среди остановившихся часов, держа в руках сломанные незабудки. На столе лежала записка:
"Спасибо. Ее любовь согреет миры еще пятьдесят лет".
А когда часы вновь затикали, их ритм совпал с биением двух сердец — одно под землей, другое в груди старика, который наконец понял, что смерть лишь переносит любовь в иное измерение.
В ту ночь Элиас умер, улыбаясь. Астрономы потом гадали, почему новое созвездие — старик, держащий цветок — светилось теплом, знакомым каждому, кто хоть раз терял и любил.
15.04.2025