За Рубиконом
Тишь Хиросимы
от слов, что сказать не мог.
Вьюга в квартире. В сиянии стынет вдох.
Не от ума мы придумали эту зиму:
волки во мраке оконном,
сугробы лжи...
Если под снегом ещё что-то есть, скажи —
мне непонятно, что дальше, за Рубиконом.
Ломится в двери свобода —
ты слышишь, нет?
Пульс запуская,
ты обнимаешь меня в ответ:
молча, томительно-медленно,
слишком жарко —
токи под кожей,
пространство опять искрит.
Властный, знакомый ещё с сотворения мира ритм,
слыша который, деревья краснели в парке.
Глыбы сомнений, обиды круговорот
капель пробивает.
Тает наросший лёд,
вешнее солнце любви возвращает силы —
в выцветшей комнате кружит цветочный вальс.
Двери зимы, скрипя, выпускают нас,
и чучело ссоры сгорает в костре светила.
