А жизнь идёт. И всё без корректур
В огромном зале семь кривых зеркал,
Диагональю стодюймовой плазмы.
Они терзают, мучат, плавят разум,
Желая, чтобы вечно вспоминал,
О чём хотел бы просто умолчать,
Закрыть глаза и никогда не видеть,
Чтоб унесло в небытиё обиды.
Но в зеркалах горящая печать.
Я снова вижу яркий выпускной,
Медаль на солнце желтизной сияет.
И только мама с педагогом знают,
Что не было её бы, золотой.
Читать учебники — не царская стезя,
И я, себя назначив падишахом,
Ночь напролёт с подругой брудершафтил,
Ведь двойку не поставят: мне — нельзя.
Экзамен был провален на «ура!»,
Но разве это аргумент для связей?
«Поставь пятерку, или по приказу
Уволю махом завтра со вчера!»
Директор строго пальцем погрозил
Ивановне, — до пенсии полгода!
Присела и пробормотала что-то,
Но спорить не хватило, видно, сил.
А на вручении колючий взгляд
Меня пронзил, казалось, прямо в душу.
Но ей в ответ, чтоб знала — я не трушу —
Надменный жест вульгарно показал.
Печать зеркальная не греет — жжёт,
Хватаю жадно воздух, словно рыба.
«Проси прощения!»
Не у могильной глыбы…
Я попрошу, когда придёт черёд.
