Кони последнего дня

В утренний час, когда птицы поют беззаботно

и, просыпаясь, природа пестра и добра,

По облакам, чьи в лазури белели полотна,

первая лошадь к Земле приближалась с утра.

В цирке, наверное, хлопали б дети в восторге,

(Если б под принцем - достойна была бы баллад)

Нежная шкура белела, как простыни в морге,

Или прозектора трезвого чистый халат.

 

Мы рассыпали улыбки и громкие фразы,

Ненависть в сердце годами копилась и тьма.

Мы доигрались, и вырвалась к людям зараза,

Мудрых безумных ученых исчадье ума.

Тысячи тысяч растаяли льдинкой в бокале,

Тучные нивы сменились коростой пустЫнь

Высохли травы и листья с деревьев опали

Пала на Землю звезда под названьем "Полынь".

 

В полдень ударило солнце в тамтам небосклона.

Пыль запылала столь пылко, что больно смотреть.

Умерли звери и птицы, что прятались в кронах.

Воды источников горькими стали на треть.

Чаша разбилась, и время ушло без остатка,

слёзы пролил на иконах насупленный Спас.

Маленький мальчик сказал: "Посмотрите, лошадка!"

Лошадь вторая промчалась в полуденный час.

 

Там, наверху под пылающим куполом неба,

Там, куда птицы взлетали, чтоб тут же упасть,

мчалось виденье, знаменье, и ужас и небыль:

грива и хвост золотые и рыжая масть.

Жадность и зависть вконец превратились в законы.

Лес истребили, болота и недра Земли.

Мы заигрались. И вот в городах миллионных

ядерных взрывов повсюду цветы расцвели.

 

Запузырилось пространство шампанским в фужере,

В каждую улицу вполз ядовитый туман.

Мясом горелым запахло, смолою и серой.

Супом в котле на огне закипел океан.

Рыжее Солнце потёрлось о гору ноздрёю

и уползло отсыпАться за старый погОст...

Третью увидели люди вечерней зарёю:

Черная лошадь, и черные грива и хвост.

 

Кончилось Божье, а может Природы терпенье,

Заколебался привычный с рожденья ландшафт,

Зашевелились на кладбищах смутные тени,

вздохи и стоны неслись из пустующих шахт.

И покатились цунами и землетрясенья,

как предрекали давно сочетанья светил.

Толпы в церквях истерично просили спасенья

Словно грехи их им кто-то уже отпустил

 

И наведЁнным на бледную Землю мушкетом

пялилось гневное красное око луны.

Финиш! Четвертая лошадь явилась с рассветом.

Бледная масть ее и,- хвост и грива бледны.

Видно планете в сердцах звезданул в диафрагму

с неба рванувший в отчаяньи аэролит,

И пробудилась когда-то застывшая магма,

и покачнулись края тектонических плит...

 

Мы заигрались, и Бог посмеялся над нами:

Горы плясали, как будто лишившись ума.

Твердь поплыла, заходила внезапно волнами.

Пасть разевали провалы, глотая дома.

Час не пройдет, и Земля превратится в могильник,

Скрежет зубовный, да гор развалившихся стон...

К счастью, как раз зазвонил мой будильник.

 

Утро.

Спасибо, Всевышний, что это лишь сон!