Вороне-москвичке

Чаранин Павел

Среди поздравлений, что наскучили

ещё не прозвучав. Среди открыток на журнальном столике,

что пёстрым ворохом

подсвечивают красным с золотом

начерченный

на горле

шрам;

не открываются глазам

слова, – каллиграфически прекрасное ничто,

из ниоткуда,

ни от кого.

Узнать бы как

ты слизываешь крем с десертной ложки,

не отрывая глаз от серого окна,

в котором солнце ночью или днём луна

пятном размытым отражалась в чайной чашке.

Не много ли тебя в тебе?

Ещё немножко?

Чернёным серебром

десертной ложки

ты как бы тортик ешь,

но как бы,

и себя.

Мне не хотелось бы оставить в ворохе

бессмысленных открыток,

налипших на прогорклую глазурь стола,

ещё каких-то слов,

сиренево на белом:

... де лет тебе!, ... де с днём!, ... де с годом!

Как будто, правда, думал бы о том,

когда бы и куда бы

не придя.

Я слушаю фарфоровую точку!

И это всё,

что я оставил от тебя.