По лежнёвке на север

ПО ЛЕЖНЁВКЕ НА СЕВЕР

 

2024 год

 

Айтишницы-берёзы напишут мне программу,

и будет путеводной Полярная звезда.

Тогда я человеком железноногим стану,

и Север очарует

мне сердце

навсегда.

 

 

* * *

Ну что же, ну что же, у жизни ещё

найдутся подарки: сухая погода,

да лёгкая палка для лёгкого хода,

да волчья нодья, что горит горячо.

 

Серебряный ветер, серебряный ключ,

янтарной сосны недоверчивый шёпот,

и гордого сердца мучительный опыт,

и бьющий сквозь облако солнечный луч.

 

* * *

В сосновой спутанной причёске

видна туманная звезда.

Присяду я на камень плоский —

какое счастье иногда

остановиться, присмотреться

к лицу немеркнущих высот!

В какие дали унесёт,

тоской прохваченное, сердце?

 

Туда, туда, на чей-то зов далёкий,

летит планета наша, и на ней,

как на былинке братец-муравей,

я что-то потерял, поэт железноногий.

 

* * *

Высоко-высоко разверзаются войды,

разгоняется яркий квазар.

Боже мой, для чего эта музыка? Ой ты,

Мельхиор, Каспар, Бальтазар.

 

Вот сейчас распластаю совиные крылья

над себя потерявшей землёй,

чтобы сердце великое горе накрыло

и на Полюс вело ледяной.

 

Подо мной проплывут города неживые,

прошумит грозовой Улаган,

и останутся только снега роковые,

океан Ледовитый, к железным ногам

припадающий…

 

* * *

Судьба моя — железный коленвал.

Горит звезда Полярная во мраке,

и лают деловитые собаки,

пока олени через перевал

бредут по каменистой тишине.

А вездеход уже ушёл на базу.

Не сразу нас любовь убьёт, не сразу —

она давно кочует по зиме.

 

Опущенные в землю головой,

деревья — перевёрнутые люди.

Как бешено насвистывают вьюги,

раскидывая саван снеговой.

О, воздуха спасительный глоток,

галактики, летящие из бездны,

и три-четыре маленьких легенды!

Трепещут на ветру джалама-ленты,

арктоуса кровавый лепесток.

 

Есть пеммикан, и хлеб, и концентрат.

Огня добуду. Пусть не говорят:

«Да ты же без башки!

Эх, пропадёшь,

браток!»

 

* * *

Дождик по тенту утром шлёпает кап да кап.

Вынешь энзэшной водки флягу со дна мешка,

и на кривой берёзе продолговатый кап

кажется мордой, что ли, болотного лешака.

 

Только душа всё так же чуть холодна, трезва,

будто морозным ветром вовсе не обожгло.

Так и живёшь, как можешь, хоть и совсем нельзя

в этом фальшивом веке. Как же мне повезло!

 

Буду шагать по тундре, вновь оставляя след

на колее размокшей, чтобы меня ждала

velho молчунья Айна, пегий мой пёс Тайшет,

словно пронзает сердце,

дрогнув, луча

игла.

 

Прим. Velho — финск. Колдунья

 

* * *

По лежнёвке на север иду. Пламенеет

надо мною светило. Звенят комары,

зацветает багульник, росянка алеет,

доктор-дятел сдурел от сосновой коры.

 

Добреду до заимки, чаёк приготовлю,

крышу я подлатаю и дверь починю.

О любовь и свобода! Оплачено кровью —

потому и волнует, потому и ценю.

 

Извивается пламя весёлое в печке.

Не оценят довольные, там, в городах,

котелок непочатый наваренной гречки…

 

А покуда усталости злые словечки,

всё ещё горьковаты, как соль на губах.

Эко хлюпает небо в моих сапогах!

Эко всё ж таки силы болит в человечке!

 

* * *

Тянется-тянется время-верёвка,

тлеет ночной костерок.

На перекате играет Гольцовка.

Дело такое, сынок.

 

Был ты немного того… хулиганом —

в сердце вонзилась игла.

За перевалом крутым, за туманом,

чёрная ночь залегла.

31.07.2024 Хибины

 

* * *

За каменистым перевалом,

смотри, зажглась вершина алым,

а мы обжариваем лук

с морковью, чтобы получилось

такое блюдо, что не снилось

красоткам, едущим на Юг.

1.08.2024 Хибины

 

* * *

Измученный Давыдов Серёга прёт палатку,

а у меня тушёнка и прочая байда.

Банановую пальму и знойную мулатку

нам не видать уж точно до Страшного Суда.

 

А ночь за перевалом покусывает губы,

спеша накрыть Хибины, но где-то вдалеке

небесного органа необоримы трубы

и огненные звёзды в надзвёздном молоке.

 

Ах, там, такое дело, мы ангелами станем.

Добраться до Гольцовки — и сердце не болит.

Зато девицам пышным и котикам диванным

лопарской кровью будет сиять эвдиалит.

01.08.2024

 

* * *

А мы прошли через ущелье Аку-Аку

и сразу озеро увидели. Вода

была совсем-совсем зелёной. И тогда

снимая ношу,

резко выдохнув и крякнув,

сказала Ленка: — Ух ты, офигеть!

Какая тишина! Почти как смерть…

— Что-что? —

я невзначай подставил ухо.

 

Чернел вдали высокий перевал,

и ветер облака перегонял

куда-то к югу. Сердце билось часто.

Мы развели супешник, ели хлеб.

 

Ворчал Давыдов:

— Смерть, конечно, бред.

Она для слабаков… И засмеялся.

 

Кончался день. Ложилась тень горы

на озеро, и звёздные миры

невидимые нас благословляли.

Мы шли и шли вперёд —

без угрызений горьких,

без печали…

21.08.2024

 

* * *

Прямо на ствол ботинок Пашка прибил гвоздём.

Утром сегодня выпал снег, да ещё с дождём.

 

Мечется ель-сестрица, зябнет полярный мак.

Кто же отнимет ужин у пожилых бродяг?

 

Сало, картошка даже — экая благодать!

Глыба эвдиалита — счастье ни дать ни взять.

 

Где перевал окрасит в розовый цвет закат,

Ленка фуфырик вынет — Нате! — из рюкзака —

 

Пашка, садись. Да брось ты к чёрту уже топор!..

— Выпьем за наше счастье! За перевал Чорргор!..

 

— Чтобы, сходя со склона, лето пошло в разгон!..

Вот и бежит Гольцовка быстрая босиком…

27.08.2024

 

* * *

В сердце слова упорные,

мудрые, как цари.

Горы стоят, как чёрные,

страшные лопари.

 

Сядешь у речки — камушки

разные, всех цветов.

Я для жены, для лапушки,

все привезти готов.

 

Где по долине, прыгая

на перекатах вниз,

речка бежит, как дикая,

ты мне, мой свет, приснись:

 

вся твоя радость сестрина,

вся тишина ума…

Цирк Александра Ферсмана

серый накрыл туман.

 

Но расступилось облако,

хлынули вниз лучи.

Видишь палатки колокол?

Разве любовь молчит?

 

Крикну: «Любые горести —

только жену не тронь!»

Вот нарубили хвороста,

вот развели огонь.

 

Там, за горами, Имандра,

озеро синих слёз.

Прокляты слуги Ирода,

жив на земле

Христос.

29.08.2024

 

* * *

Тент, натянутый над нами,

благодатно светоносен.

Пахнет белыми грибами

затянувшаяся осень.

 

Ночью звёзды ходят в небе,

как послушные олени.

Преклонить колени негде

человеку, notabene.

 

Он, обобранный до нитки,

помолчит, заварит чаю:

— Боже мой, за все ошибки

Ты простишь? — Не обещаю…

 

Сердце лапами большими

обнимает синий ветер.

Пляшет пламя на сушине:

— Человека обогрейте!

06.03.24

 

* * *

Ой вы, ангелы наши-голубчики,

повезло нам сегодня! Живём!

Вынем сало, достанем огурчики,

порубаем буханку ножом.

 

Скоро золото осени вызреет —

глядь, брусника попрёт и грибки!

Чепуху говорят в телевизоре:

мол, какой-то мы скрепой крепки.

 

Снится озеру куст можжевеловый,

алый отблеск вечерней зари.

Ты, давай, костерок пошевеливай,

знатный супчик

походный

вари.

13.08.2024

 

* * *

Снятся оленям синие сны:

снег и река-сестра,

клёкот звезды, щебет сосны,

алый огонь костра.

 

Рядом сидит человек седой,

варит походный суп.

Всё, что случится потом с тобой,

знает небесный Суд —

 

будет дорога твоя легка

или смертелен шквал?

Снится оленям снег, облака,

северный перевал.

02.10.24

 

* * *

А там, где танцующие облака

летят куда-то на юг,

горит одна молодая звезда

ярче других подруг.

 

И если скажешь:

«Мой друг, я устал»,

она коснётся лучом

лица, обращённого к небесам,

укроет вдовьим плащом.

 

Неистовы звёзды, и ты, старик,

знаешь: невыразим

северный ветер, и птичий крик,

и дева седая жизнь.