Последняя реальность
С утра по знойной улице голос носится
из репродуктора, заглушая щебетание птиц и стрёкот кузнечиков,
шум ветра в кронах деревьев и шорох опавшей листвы,
скребущей по серым бордюрам. Просто хриплый голос, искажённый
ржавчиной на дребезжащих металлических сетках...
Слов не разобрать.
Но понятно всем,
что голос приказывает собраться, вещей каких-нибудь взять,
детей
и документы. А потом без паники погрузиться в железнодорожные составы
и отбыть,
для прохождения дальнейшего присутствия в специально отведенных
местах (и кладбищах).
С утра я только и делаю, что хожу возле распахнутого окна,
смотрю на дорожку гранитную, на калитку, на куст жасмина,
и места себе не нахожу.
Жду?
Чаю себе сделал крепкого, сел за стол,
а сам смотрю на окно и слушаю неразборчивый скрежет голоса,
который говорит "граждане" и призывает к чему-то готовиться,
а вскоре и вовсе запнулся на слове "умрут... умрут... умрут...",
вколачивая его в город, как ржавый прут.
Нет. Голос меня совсем не тревожил и ждал я не того,
что он пророчил или предлагал.
Но я ждал.
Звонка ли, скрипа калитки ли, просто стука
или крика
с той стороны
оттуда
"Эй! Ну где ты там запропастился? Выходи!"
Разум говорит, что так не бывает, мёртвые не возвращаются из могил,
а живые и так всё знают
про себя, про меня, про мир этот, который уже почти умер, корчась
в последних своих судорогах, выблёвывая на горячий асфальт сгустки крови,
и крича в репродуктор, что ещё сможет... Никто, ничего и уже никогда;
и всё, что ещё может вернуться – воспоминания,
настоящие или придуманные,
будто подсмотренные в параллельной вселенной,
где ты обязательно вспомнишь, что оставлены в воздухе
так высоко, что шею сводит
самые последние слова, как облака... И эти облака
ветер не уносит.
Параллельные воспоминания завораживают... Что ещё мне остаётся,
раз мир настоящий заканчивается?
Железный голос всё по улицам с ветром носится,
гоняя по дорогам
сухую листву и уже никому ненужные банкноты
из растоптанных зелёных чемоданов, платки, парики, футболки, листовки,
и ржавую дрожь,
чтобы мы все, как один, сплотились, в колоны построились и двинулись...
А я всё сидел за столом,
и чай остыл, и за окном сгущались сумерки сиреневые,
пропитываясь ароматом подвяленного на солнце винограда;
откуда-то издалека сирены и выстрелы очередями,
и приглушённые крики, и рёв гудков, и скрипичный квартет, и сигнальные ракеты...
а я думал, - жаль,
что давно выбросил сигареты,
сейчас бы на подоконнике, да с чашкой чая, провожая что-то одно
и другое встречая...
Кто-то ведь обязательно должен вспомнить...
Кто-то ведь обязательно должен прийти,
вернувшись в реальность
я
или ты
