СТРАНСТВУЙ!

 

Arthur Rimbaud

 

Ma Bohème (Fantaisie)

 

Je m’en allais, les poings dans mes poches crevées;

Mon paletot aussi devenait idéal;

J’allais sous le ciel, Muse! et j’étais ton féal;

Oh! là là! que d’amours splendides j’ai rêvées!

 

Mon unique culotte avait un large trou.

Petit Poucet rêveur, j’égrenais dans ma course

Des rimes. Mon auberge était à la Grand-Ourse.

Mes étoiles au ciel avaient un doux frou-frou.

 

Et je les écoutais, assis au bord des routes,

Ces bons soirs de septembre où je sentais des gouttes

De rosée à mon front, comme un vin de vigueur;

 

Où, rimant au milieu des ombres fantastiques,

Comme des lyres, je tirais les élastiques

De mes souliers blessés, un pied près de mon cœur!

 

 

Моя богема

 

Я шёл, в карманы брюк засунув кулаки;

пальто на мне сидело идеально.

Любимцем Музы был вполне реальным,

и о любви мечтал невзгодам вопреки.

 

Дыра зияла на единственных штанах.

Шёл мальчик-с-пальчик, в облаках витая,

со звёздами бесед не избегая

и размышляя о грядущих временах…

 

Улечься б на обочине дороги,

вести с бесплотной Музой диалоги,

росу со лба стирая и щеки,

 

и подводя печальные итоги,

тянуть, как струны, тонкие шнурки,

прижав к груди худые башмаки...

 

 

Robert Louis Stevenson

From Songs of Travel

(To an air to Shubert)

 

The Vagabond

 

Give to me the life I love,

Let the lave go by me,

Give the jolly heaven above

And the byway nigh me.

Bed in the bush with stars to see,

Bread I dip in the river --

There's the life for a man like me,

There's the life for ever.

 

Let the blow fall soon or late,

Let what will be o'er me;

Give the face of earth around

And the road before me.

Wealth I seek not, hope nor love,

Nor a friend to know me;

All I seek, the heaven above

And the road below me.

 

Or let autumn fall on me

Where afield I linger,

Silencing the bird on tree,

Biting the blue finger;

White as meal the frosty field --

Warm the fireside haven --

Not to autumn will I yield,

Not to winter even!

 

Let the blow fall soon or late,

Let what will be o'er me;

Give the face of earth around,

And the road before me.

Wealth I ask not, hope, nor love,

Nor a friend to know me.

All I ask, the heaven above

And the road below me.

 

 

БРОДЯГА

 

Дай мне жизнь, что я люблю –

надо мне немного.

Небу я благоволю,

рядом чтоб дорога;

сон в кустах, в ночи звезда;

хлеб макать чтоб в реку.

Жизнью жить такой всегда

стоит человеку.

 

Раньше-позже смерть придёт –

не избегнуть рока.

Но травой не зарастёт

пусть моя дорога.

Мне надежда не нужна,

дружбы мне не надо;

лишь бы неба вышина

и дорога рядом.

 

Осень пусть меня прижмёт,

пусть листва желтеет;

птицы пусть уйдут в полёт;

пальцы посинеют.

В шалаше у очага –

что мне осень эта!

Пусть завалят всё снега –

нет зиме запрета!

 

Раньше-позже смерть придёт –

не избегнуть рока.

Но травой не зарастёт

пусть моя дорога.

Мне надежда не нужна,

дружбы мне не надо;

лишь бы неба вышина

и дорога рядом.

 

 

Henrich Heine

 

Wandere!

 

Wenn dich ein Weib verraten hat,

So liebe flink eine Andre;

Noch besser wär es, du ließest die Stadt –

Schnüre den Ranzen und wandre!

 

Du findest bald einen blauen See,

Umringt von Trauerweiden;

Hier weinst du aus dein kleines Weh

Und deine engen Leiden.

 

Wenn du den steilen Berg ersteigst,

Wirst du beträchtlich ächzen;

Doch wenn du den felsigen Gipfel erreichst,

Hörst du die Adler krächzen.

 

Dort wirst du selbst ein Adler fast,

Du bist wie neugeboren,

Du fühlst dich frei, du fühlst: du hast

Dort unten nicht viel verloren.

 

 

Странствуй!

 

Коль женщиной ты предан был –

утешься поскорей с другой

иль собери остатки сил,

и прочь от жизни городской!

 

Бродя близ голубых озёр,

ты горе выплачешь своё

и позабудешь про позор,

и сразу прекратишь нытьё.

 

Преодолев подъём крутой

могучей каменной скалы,

ты, встав над горною грядой,

увидишь, как парят орлы

 

и клёкот их услышишь ты.

И, молча уронив слезу,

поймёшь ты, что сбылись мечты;

а всё плохое там, внизу!