Обозналась.
Был в командировке я, в городе Урюпинске.
Сделав все свои дела в ресторан зашёл,
Заказал себе стакан, красного, креплённого,
Выпив, крякнул от души - стало хорошо.
До отъезда поезда времени достаточно.
Решил город посмотреть - как живёт народ.
Только сделал пять шагов улыбаясь солнышку,
Вижу что навстречу мне женщина идёт.
Ростом метр восемьдесят, крепкого сложения,
Глаза волоокие, и смешинки в них.
Полусферы впереди очень притягательны,
Да и сзади хороши - я люблю таких.
А за ней идут гуськом дети конопатые,
Видно что сестра и брат, или брат с сестрой.
А в руке её пакет с разными припасами,
Ясно, что из магазина, и спешат домой.
Человек я вежливый, дворянИн потомственный,
Уступил дорогу им, говорю ей - плиз.
Но смотрю глаза её стали вдруг звериными,
На меня презрительно смотрит с верху вниз.
Я то сам плюгавенький, рост мой метр с кепкою,
Ноги кривоватые - то рахита дар.
Эта баба (женщина), без предупреждения,
Ниже пояса ногой нанесла удар.
Тут я окочурился, тут я и скукожился,
Боль такая адская, просто нету сил.
Человек я вежливый, дворянИн потомственный,
- "Женщина - за что же так"? - Я её спросил.
- "Я тебе ни женщина, ловелас засушенный.
Я тебе жена, козёл, или ты забыл?
Погляди-ка мне в глаза, дурень недоношенный,
И ответь мне правду всю - где ты месяц был"?
А детишки малые уцепились за ноги,
Распустили сопельки - "Пап, пойдём домой".
Это что же деется, иль с ума сошедший я?
Ну и ситуация, ох ты, Боже мой.
Говорю ей - "Женщина, в чём ко мне претензии?
Что-то вы напутали, я не знаю Вас".
Тут она ударила, и без сожаления
Женским крепким кулаком прямо в левый глаз.
Человек я вежливый, дворянИн потомственный,
- "Охренела - твою мать! Так убьёшь совсем".
А она мне говорит - "это ещё ягодки,
Дома всё расскажешь мне, где ты был, и с кем".
- "Да какой ещё тут дом. Я командировочный.
В другом городе живу, по делам я тут.
Что Вам в голову взбрело, что Вы привязались то?
Утром уезжаю я, меня дома ждут".
Но она опять своё - видно сумасшедшая.
- "Ты меня не проведёшь, как ты не хитри".
И ударила меня дланью здоровенною,
Чую, что-то оторвалось у меня внутри.
- "Я же тебе верила, дура я неумная,
Телогрейки гладила - ублажала в ночь.
Ты же, гад, без совести, не пришёл с зарплатою,
И оставил без гроша, меня, сына, дочь".
- "Посмотри-ка на детей - словно сиротинушки,
Как ты мог такое сделать - как ты только мог?
Стыдно мне перед людьми - это же позорище.
Дочка в рваном платьице - сын твой без сапог".
И всего одной рукой - словно я пушиночка,
ПриподнЯла над землёй, и давай трясти.
Вспомнил тут молитвы я, мной давно забытые,
И просить стал Господа, чтоб он мог спасти.
А вокруг уже толпа, люди собираются,
Заключаются пари - сколько протяну.
Нет сочувствия ко мне, только безразличие.
Чую, что пришёл конец, и иду ко дну.
Хорошо меня спасли, люди незнакомые.
Я не знаю, как, кого мне благодарить.
Попал в руки медиков, те меня заштопали,
Утвердительно сказав - будешь ещё жить.
Приходила женщина с мужиком гулёною,
Обозналась говорит - просит извинить.
Человек я вежливый, дворянИн потомственный,
Всё же я живой остался, и решил простить.
