II. Мираж Хакима

 

Хаким разбил лагерь в сердце пустыни - в чаше котлована лавы чёрной, застывшей в мире - бурлящей в сердце. Брезент из папируса укрывает бейт аш-шар от светила.

 

Хаким разжигает угли для кальяна: кубы кокоса в соитии с плацентой табака - оплодотворяют Воздух эмбрионом странствия - “Что за безмятежность в эту редкую минуту”

 

- декодер: тара-рара-ра-та-ра-рам - урчит в унисон сигналам свободного мира.

 

Птица Свободы пролетает над пустыней: fигуры в белых кимоно - следуют к лагерю Хакима: катаны влекутся по рельефу из песка и крови с лезвий.

 

Пятеро идут звездой, шестая fигура - в центре: парные катаны - разрезают Воздух - от бедра до щиколотки.

Свита держит строй: сандали-варадзи впечатывают правый Инь-Янь в кожу планеты и даруют той символ; линия жизни от асимаки fигуры в центре - продевает квадрат над тремя горизонтами и вспыхивает рассветом нового мира, над острием памяти.

 

Хаким утомился кальяном - щелчок кремния: Пламя - скользит из свечи - и излизывает лист табака и его изрезанных близких: сигара отдаётся страсти бедуина - и дым повинуется нраву полководца.

 

Блеск закружился в лачуге, - “Кто ты?” - бедуин затянулся, сомкнул глаза и промассировал лицо: от переносицы - до слезников.

 

Если приступ - блеск привязан к моему взгляду. Если сам Алам аль-Митхаль ввергся в нити мира - блеск сохранится, лучом светила Тайной Истории - сквозь туман человеческой партии.

 

Блеск пал на доску Зарождения Вселенной - с игральными кубами: смерти - и возрождения: fишка Хакима вышла из уробороса огня - и спираль Fибоначчи подхватила медиатор: ход в день - Упорства, Иронии и Безмятежности, - ведёт любимца притонов сквозь пространства - где меняешь себя каждое сейчас - чтоб держаться Пути - и хранить верность Замыслу.

 

Верблюдица пожевывает траву в аль-хараме и ждёт свадьбу.

 

Птица Свободы кружит над шиноби у пристанища Хакима: войны обнажают клинки.

 

Карамбола из дыма - порхает сквозь дверь-ковёр. Взмах клинка - и сок дымится с губ девушки за маской демона.

 

Хаким заигрывает со временем - каскадом четвертьтонов бас-ситара.

 

Птица Свободы приземлилась на бейт аш-шар и запела: занавес поднят.

 

-------------------------

Original by me:

 

Hakim camped in the heart of the desert - in the bowl of the pit of lava black, frozen in the world - bubbling in the heart. A tarpaulin of papyrus shelters the beit ash-shar from the light.

 

Hakim kindles the coals for the hookah: cubes of coconut in coition with the placenta of tobacco - fertilizing the Air with the embryo of wanderlust - “What a serenity in this rare moment.”

 

- decoder: tarah-rah-rah-rah-rah-rah-rah-ram - rumbles in unison with the signals of the free world.

 

The Bird of Freedom flies over the desert: figures in white kimonos - follow to Hakim's camp: katanas drawn across the terrain of sand and blood from their blades.

 

Five walk in a star, the sixth f figure - in the center: paired katanas - cutting the Air - from hip to ankle.

The retinue holds the line: the sandal-waraji seals the right Yin-Yang into the skin of the planet and gives it a symbol; the line of life from the ashimaki figure in the center squares the three horizons and flashes the dawn of a new world, over the edge of memory.

 

Hakim tires of the hookah - the flint clicks: the Flame - slides from the candle - and licks the leaf of tobacco and its rugged loved ones: the cigar gives itself to the Bedouin's passion - and the smoke obeys the warlord's temper.

 

A gleam swirled in the hovel,-"Who are you?” - the Bedouin took a drag, closed his eyes, and massaged his face: from the bridge of his nose to his tears.

 

If a seizure - a gleam is attached to my gaze. If Alam al-Mithal himself is entangled in the threads of the world - the gleam will persist, a ray of the luminary of Secret History - through the fog of the human party.

 

The luster fell on the board of the Universe's Inception - with playing cubes: death - and rebirth: the Hakim's fichek came out of the ouroboros of fire - and the Fibonacci spiral picked up the mediator: a move in a day - of Perseverance, Irony, and Serenity - leads the dunce's favorite through the spaces - where one changes oneself every now - to stick to the Path - and keep true to the Intent.

 

The camel chews grass in the al-haram and waits for the wedding.

 

The Bird of Freedom circles over the shinobi at Hakim's shelter: the wars bare their blades.

 

A carambola of smoke flutters through the carpet door. A stroke of the blade - and juice smokes from the lips of the girl behind the demon mask.

 

Hakim flirts with time - a cascade of bass sitar quarter tones.

 

The Freedom Bird lands on the beit ash-shar and sings: the curtain rises.