На цепи

ни игр, ни визга — школа прирастает

умом — а по дворам прошёл самум;

течёт шоссе, и чёрную кайму

в замёрзшем небе вышивают стаи.

 

тьма плещется в груди, сквозит в глазах,

сторнирует ответами вопросы...

в последнем па застыла стрекоза;

сентябрь — расхристан, златовлас и ал —

лежит на клумбе между астр и флоксов.

 

его бы растолкать — замёрзнет — но

так страшно разбудить до срока осень:

ронять слова, глотать горстями ночь,

скользя по ней на ялике без вёсел,

немые воды обращая вспять:

 

до края света,

 

где, дрожа в цепях,

хрипит река, и в ней дробятся звёзды;

озябшая ладонь ещё тепла,

что было и грядёт — равновелико,

и в глубине муранского стекла —

два силуэта из погасших бликов.