«Воссоздание Империи»: часть третья, глава четвёртая

Окливий

 

 

Великий Роман в стихах «Воссоздание Империи»

 

 

Часть третья: «Охлаждение»

 

 

Глава четвёртая: «Разговор в особняке Мессера Медичи»

(Две предыдущие главы – вторая и третья – третьей части Великого Романа в стихах «Воссоздание Империи» не опубликованы)

 

 

После грозы, отбушевавшей ночью над Толедо,

Свежесть – дальняя родственница утреннего света –

Недолго радовала жителей зевающего городка:

Прохлада своенравна, ветрена, легка…

Жара завладевает: переулками, дворами, площадями,

Предместьями (гордящимися дорогущими особняками),

И обступающими особняки (и городок) лесами.

Пух тополиный, заигравшись с каплями дождя,

К земле прибился; прельстился лаврами (иль образом?) гвоздя.

Гвоздя стального, стройного, носящего сверкающую шляпку.

Вот джентльмен! Как держит он осанку!..

Однако уже поздним утром

Ехидный (и завистливый! – ведь очевидно!) белоснежный пух

Пространства городские заштриховал спокойствием, уютом:

Он, словно пущенный на пересуды черни слух,

Заполнил улочки: ибо летуч был, обогрет и сух.

Пух обласкал и дом Мессера Медичи: украсил крыши и карнизы.

Пух густо облепил посаженные возле дома ели, кипарисы;

В гостиную через окно открытое влетел:

Застал хозяина и трёх гостей его за обсуждением насущных дел.

С кем же беседовал Мессер Джанкарло Медичи в гостиной?

Перечисляем по привычке неизбывной:

С Мессером Строцци (представителем династии старинной),

А также с двумя юнцами: Лютэнием и Ральфелелло.

Хитрец Джанкарло плёл паутину разговора важного умело.

Он медленно прохаживался взад-вперёд,

Спокойно отвечая на вопросы.

Вворачивал в ответы жала колющие шуточек, острот:

От некоторых фразочек его – попадали бы в обмороки осы.

Мессер Джованни Строцци и юнцы

Сидели в креслах. Голос Джанкарло не лишён был хрипотцы:

 

Мессер Медичи (Лютэнию и Ральфелелло):

…Спокойнее. Расслабьтесь, сорванцы.

Ни я, ни друг мой дорогой – Джованни –

Вас не оставим в одиночестве в саванне:

Гиенам, львам на съедение не бросим. Не пугайтесь.

Я говорю о политической саванне. Соглашайтесь.

Вникайте, думайте, мужайтесь.

Кстати, пришлись ли вам по вкусу ваши жёны?

 

Ральфелелло (хмуро):

Вполне.

 

Лютэний (также безрадостно):

Пожалуй. У личной жизни – свои суровые законы.

Их не переписать и не исправить.

Женщины любят надевать короны.

Кого хотят они опасным оным действом позабавить?

 

Мессер Строцци (насторожившись):

Лютэний, ты о чём?

 

Лютэний (со вздохом):

Да просто рассуждаю.

А к Роселесте – не сомневайтесь – страсть неуёмную питаю.

И искреннюю.

 

Мессер Медичи (с подозрением поглядывая на юношей):

Мы жён вам подбирали тщательно. Старались.

И чаяния наши оправдались:

Семьи сложились; потуги родственников оказались

Не бесполезны, не напрасны.

 

Ральфелелло (холодно):

Мессер Джанкарло, вы чрезмерно громогласны!

А ра́вно – чересчур восторженны.

 

Мессер Медичи (продолжая расхаживать взад-вперёд):

Конечно.

 

Мессер Строцци (вальяжно развалившись в кресле):

Зато отныне мы получили право вести себя беспечно.

Шучу, Джанкарло.

 

Мессер Медичи (Мессеру Строцци):

Да, шутка недурна.

 

Мессер Строцци (кивнув и устремив взор на юношей):

Нас ваши судьбы беспокоили. Слава Осирису! – задача решена.

У каждого из вас есть молодая, родовитая жена.

Вы состоялись как мужья. Остепенились.

 

Мессер Медичи (с плохо маскируемой насмешливостью):

Но самое-то главное: влюбились.

Вступили в династические браки.

 

Ральфелелло (в сторону):

Теперь не знаем куда пятиться! Попались, как речные раки!

Барахтаемся в котелке да слушаем отборнейшие враки!

(Мессеру Медичи вслух):

Мы… в целом-то довольны.

 

Лютэний (переглядываясь с Ральфелелло):

Безусловно.

 

Мессер Медичи (косясь на Ральфелелло):

Значит, улажено не самое простое дельце полюбовно?

Приятно слышать, мальчики. Вы, я гляжу – не хвастуны?..

 

Лютэний (в сторону):

Да мальчики-то (мы, то есть!) в жён влюблены.

А девочки (супруги) по отношению к нам стали холодны́.

И ощутимо холодны. Шутливость их, кажется – истлела…

 

Мессер Медичи (думая о своём):

…Тогда вернёмся к сути дела:

Поговорим о вашем обучении. Вопрос серьёзный.

Серьёзней некуда.

 

Ральфелелло (в сторону):

Вид у Джанкарло грозный!

(Мессеру Медичи – с нескрываемой иронией):

А разве нам предоставлена возможность выбирать?

 

Мессер Строцци (быстро):

Нет. Вам предоставлена возможность привирать.

И то – лишь в допустимых дозах.

Да в пустяках: в мало что значащих вопросах.

Насчёт любовных похождений, например, спокойно врите.

Врите друг другу и друзьям – сколько хотите.

Но слишком уж не сочиняйте. Вы всё-таки женаты.

 

Мессер Медичи (осклабившись):

Другого выбора вам не дадим. Юны вы. Юны и… не усаты!

 

Ральфелелло (шмыгнув носом):

Кто б сомневался?

 

Мессер Медичи (посмеивающемуся Мессеру Строцци):

Ральфелелло недоволен.

 

Мессер Строцци (Мессеру Медичи):

Скорей – подавлен наш добряк, обеспокоен.

 

Мессер Медичи (слегка выгибая спину):

Лютэний, судьба твоя давно уж определена.

Империя (Вмёрзлазьевская) нами почти воссоздана.

Но! – не существует без Императоров Империй.

Также как нет без мифов суеверий.

Ты станешь Императором. Право высокого родства

Не оставляет выбора. Тебе ж это известно.

 

Мессер Строцци (с отеческими интонациями в голосе):

Лютэний, мы разъяснения стараемся давать без плутовства;

Открыто говорить хотим и честно.

 

Лютэний (спокойно):

Да, я об этом знаю. Мне, призна́юсь, лестно

Услышать разъяснения подробные от вас, Мессер Джованни.

 

Мессер Медичи (потирая ладони):

Прекрасно. С судьбой смирился. Жест добрый – оценил.

 

Ральфелелло (Мессеру Медичи):

А мы и раньше только вам внимали, а не плебейской рвани.

(В сторону):

Джанкарло нас, умелец, обхитрил.

 

Мессер Медичи (философски):

Рвань – потому и рвань, что не желает прекращать быть рванью.

Рвань только тупость демонстрирует бескрайнюю баранью.

Куда приткнуться – рвань не знает.

Рождается, живёт и умирает

В полнейшей бессознательности.

 

Ральфелелло (махнув рукой):

Туда ей и дорога!

 

Мессер Медичи (поочерёдно обращаясь к юношам):

Логично. Рвань в смысле умственном – невинность, недотрога.

Пусть создаёт себе из одуряющих дрожжей Пивного Бога.

Лютэний, строительство Империи

Растянется на два иль три десятилетия.

Золото не всегда возможно отличить от бижутерии.

Не обращай внимания на споры, говорильню, междометия.

А церемония, во время проведения которой

Провозгласят тебя законным Императором – быть обещает скорой:

Она назначена на Август: на день его двадцать шестой.

Спокойней. Не трясись. Похвастаешься заодно женой.

 

Лютэний (с удивлением):

Уже в году текущем?

 

Мессер Строцци (серьёзно):

Да. Незачем тянуть.

Решение утверждено. Назад процесс не повернуть.

Вам предстоит премудростям различным обучиться.

Тебе и Ральфелелло… и… хм… жизнь – она шутница…

Понятней говоря: к вам Луаритто Одескальки присоединится.

 

Лютэний (насторожено):

Брат Роселесты?

 

Мессер Строцци (покачиваясь в кресле):

Именно. Он уже год работает со мной.

Сестра его, как правильно подметил ты, Лютэний,

Стала твоей законною женой.

Юн Луаритто, неопытен, но полон противоречивых рвений.

А, следовательно, нуждается в присмотре. Также как и вы.

Есть, правда, и ещё один аспект… спокойно, молодые львы.

Лютэний… брат Роселесты… м-м-м… слова непросто подобрать! –

Ну, в общем, он и… твоя… очаровательная мать…

М-м-м… тебе супруга ничего не говорила?

 

Лютэний (смущённо):

Да говорила.

 

Мессер Строцци (живо):

О чем?

 

Лютэний (уклончиво):

О том, что мама – Луаритто полюбила.

 

Мессер Строцци (пытливо):

Всё верно. Ты… не ревнуешь?

 

Лютэний (пытаясь казаться равнодушным):

А с чего мне ревновать?

Мама прекрасна. Брат Роселесты?.. что я могу о нём-то знать?

Мы видимся периодически. То там, то тут.

Когда меня и Роселесту в гости к кому-нибудь зовут…

 

Ральфелелло (Лютэнию):

Странное сочетание: разница в возрасте уж слишком велика.

 

Мессер Медичи (Ральфелелло):

Не слишком. Жизнь – это бурная река.

Запруды – затхлы и унылы.

 

Ральфелелло (с любопытством):

Мессер Джанкарло, а какова реакция Хельгиллы

На фокус в исполнении… верзилы?

Я о её любимом говорю: о Луаритто;

И о поступке этого… прохвоста… точнее – сластолюбца-эрудита…

 

«Хельгилла»! –

Лютэний вздрогнул, услышав имя девушки. «Хельгилла».

Услышанное имя вмиг разворошило

Гнездо таившихся тревог, терзавших молодого человека

Со дня их (Хельгиллы и Лютэния) знакомства.

Недолговечна сдержанности скомканной опека! –

Не правда ли? – надежды вытесняют беспокойства.

Гнездо, разворошённое именем прозвучавшим, загудело:

Оно догадками… нет-нет! – позывами! – кишело.

Через секунду из него жужжащим вылетели роем

Воспоминания: они овеяли страхи Лютэния предубежденья зноем.

Усиливаясь, зной распространялся

По телу юноши; в тлен грёз, в мир подсознанья углублялся…

Обычно в присутствии Хельгиллы Лютэний несколько терялся.

Девушка нравилась ему, но не до умопомрачения.

И Роселеста и Феврэния

Были куда красивее Хельгиллы.

Но робость, мнительность - эти неведомо откуда взявшиеся силы -

Мгновенно подчиняли себе юношу, едва его неосторожный взгляд

Встречался с проникновенным взглядом невесты Луаритто.

Сколь много недосказанности взгляды юношей хранят!

И существует ли от переглядываний изучающих защита?..

Лютэний понимал, насколько Луаритто повезло с невестой.

Хотя Хельгилла для Лютэния фигурой оставалась неизвестной.

Они почти не разговаривали: случай не являлся.

Лютэний иногда лишь девушкой украдкой любовался.

А позже, узнав о предпочтениях несостоявшегося жениха

Загадочной Хельгиллы Симонетти –

То бишь: узнав о связи Кларэнии и Луаритто (а кто не без греха?) –

Был очень удивлён; однако удивление держал в секрете.

И вдруг… имя «Хельгилла» вновь запестрело

В бесцветном диалоге Мессера Медичи и Ральфелелло.

 

Мессер Медичи (озадачено):

…Хельгилла – да! Ты, Ральфелелло, в яблочко попал!

Она пылает ненавистью: рвёт и мечет!

 

Мессер Строцци (Мессеру Медичи):

Естественно, дружище! Я не удивлён. Такой скандал!

Если она отыщет Луаритто, то… ха! – непременно изувечит.

 

Лютэний (Мессеру Строцци):

До этого, надеюсь, не дойдёт.

 

Ральфелелло (Лютэнию):

Тогда уж принцу точно повезёт!

 

Мессер Строцци (юношам):

Во всяком случае, он право заслужил

В задуманном проекте поучаствовать. Принц прыток.

Подпрыгнул? – герцогиню Киджи обольстил? –

Пусть возмещает прыткостью «убыток».

Он нужен нам. И… вам, Лютэний, Ральфелелло.

Ведь воссоздание Империи – не самое обыденное дело.

А мы, к тому же, параллельно аж два проекта запускаем:

Воссоздаём Вмёрзлазию; Америку попутно разрушаем.

Вы, мальчуганы, должны освоить тонкости процессов;

Должны уметь учитывать балансы интересов,

Должны знать – как Империи воссоздавать

И как, подтачивая аккуратно, разрушать.

 

Мессер Медичи (юношам):

Спокойствие! Мы торопиться не намерены, ребятки.

Не бойтесь. Гоните прочь переутомление да нервные припадки.

Распределение обязанностей, впрочем, пока никто не отменял.

Клан Киджи Вмёрзлазией последние три века управлял.

И, значит, ваше – Луаритто, Ральфелелло – обучение

Будет направлено по бо́льшей части – на постижение

Процессов воссоздания, восстановления.

 

Ральфелелло (Лютэнию):

Как хорошо, что происходит из семейства Киджи и Феврэния.

 

Мессер Строцци (мягко):

О чём ты, Ральфелелло, говоришь?

Семья Боргезе – уроженцы города Сиены.

Ра́вно как Киджи. Гордись! Сиена красиве́е, чем Париж!

 

Лютэний (Ральфелелло):

Гордись. В браке нет места для измены.

Ты браком с моей родственницей древо семьи Боргезе укрепишь!

 

Ральфелелло (Лютэнию):

В браке? Конечно, нет. Я об измене и не помышлял.

 

Мессер Медичи (ухмыляясь):

Оставим тему простыней, подушек, одеял.

Без нас – Мессеров – обсуждайте постельные вопросы.

Изменам, шалостям – запомните – сопутствуют неврозы.

Поэтому вернёмся лучше, будущие мои рогоносцы,

К более значащим вещам:

Проект заокеанский ведут семейства Медичи и Строцци.

А Луаритто, происходящий тоже – не из зажиточных мещан! –

Работает с Джованни. И небезуспешно.

 

Мессер Строцци (довольный):

По счастью – да. Он учится настойчиво, прилежно.

Принц Одескальки станет знатоком проверенных столетиями схем.

Схем разрушения. Но, друг Джанкарло, вместе с тем

Постичь он должен и азы иного ремесла.

Да, созидательности ягодка – кисла.

Творить – сложней, чем разрушать.

Да что поделать?

Сласти да пряности вкушать

И старцу надоест. Другую крайность следует изведать.

 

Мессер Медичи (убеждённо):

Изведают, Джованни. И Луаритто и Ральфелелло и Лютэний.

Власть держится – на обучении сменяющих друг друга поколений:

Знаниями, навыками всесторонними юношам требуется обладать.

Обучим. Постепенно. И это может много времени занять.

 

Мессер Строцци (закинув ногу на ногу):

Не страшно. Империя воссоздаётся быстро.

А из Лютэния получится прекрасный Император.

Потехи ради введём и должность разъездного премьер-министра.

Чем от шута отличен аниматор?

Костюмчиком? Штанишками? Ботиночками? Пиджачком?

А после церемонии – не поспешая – обучение начнём.

Пока же пара месяцев у наших подопечных есть.

Пусть развлекаются, гуляют; поглядывают, так сказать, налево.

 

Мессер Медичи (переводя взор на юношей):

Согласен. Гулянки им не могут надоесть.

Кстати, насчёт гулянок. Лютэний, Ральфелелло…

Тут новость замечательная подоспела:

Завтра в Толедо ожидается весёлый карнавал.

Давненько город день основания столь пышно и тепло не отмечал.

Начнётся карнавал под вечер. На главной площади.

 

Лютэний (Мессеру Медичи):

Да-да.

Мы в курсе.

 

Мессер Медичи (добродушно):

Ну и? – придёте вы туда?

 

Ральфелелло (шумно выдохнув):

О, разумеется! Когда мы карнавалы пропускали?

 

Мессер Медичи (воодушевляясь):

Придите с жёнами. Развейтесь. Плюньте на печали,

Коль таковые тяготят вас…

 

Лютэний (Мессеру Медичи):

Нет, мы в порядке.

 

Мессер Строцци (мечтательно):

На праздник соберётся весь местный люд, ребятки.

Там развлечений будет – верьте мне – в достатке:

Музыка, танцы, представления, вино.

И так – до поздней ночи. Когда ж совсем станет темно

Главную площадь растревожат красочные фейерверки.

 

Ральфелелло (в сторону):

Вот возликуют наши жёны-лицемерки!

(Мессеру Строцци вслух):

Да, зрелище, описанное вами,

Нам жёны не позволят пропустить.

 

Мессер Медичи (переставая расхаживать):

И очень хорошо. Слова – словами,

А и на деле надо жён своих любить;

Лелеять, ба́ловать их; веселить.

На карнавал приедут также знатные особы.

Люди прелестные: не снобы.

Все разоденутся в причудливые, яркие костюмы;

Перемешаются: чернь городская, толстосумы.

Лютэний, ты любишь наряжаться в платья.

Они тебе к лицу.

 

Лютэний (усмехнувшись):

О, нет. Они – моё проклятье.

Но я действительно люблю в них наряжаться.

 

Мессер Строцци (Лютэнию):

Напрасно беспокоишься. Здесь нечего стесняться.

 

Ральфелелло (Лютэнию):

Они тебе к лицу. Я подтверждаю.

 

Лютэний (задумчиво):

Да знаю, Ральфелелло, знаю.

 

Мессер Медичи (без подвоха):

Приди на праздник в платье. Ты в платье – миловидная девица.

Феврэния – в наряд разбойника морского облачится.

Проказник Ральфелелло напялит тряпки крысолова.

А Роселеста… даже не знаю… за ней, Лютэний, слово.

Да мало ли чего она придумает смешного?

Ведь праздник, как-никак! А праздников так мало!

 

Ральфелелло (с ехидством):

Ха! Крысолова, следовательно, крыса водяная искушала? –

 

Лютэний (утешительно):

Тогда уж – не водяная, а морская. Твоя жена – пират.

 

Мессер Строцци (поглаживая затылок):

Только б гроза не помешала…

 

Мессер Медичи (присаживаясь в кресло):

Не помешает. Я уверен. Да! – состоится завтра бал-маскарад…

Иль… карнавал? Ах, как хотите, так и называйте.

Но… приходите… жён заскучавших – развлекайте…

 

 

Глава четвёртая завершена.

 

 

Продолжение следует…

 

 

Третья декада Июля 2024-го года