Сонеты тёмной любви 1
Сонеты тёмной любви или Внешняя сторона ночи (часть 1)
экспериментальная поэзия (сонетный верлибр, «сонетная матрёшка»)
Содержание
- кaрmen
- проблемы прохождения временной мели
- о том, что невозможно увидеть
- внешняя сторона ночи
- ангелочек
- старые книги
- святой угодник
- гость
- преследуй снег
- имярек
*** кaрmen
кармен не спит, не будет спать, не вспомнит
ни слов молитвы, ни движений танца.
зари вечерней мякоть спелой вишни.
пролился сок у двери белой в спальню.
спеши быть страстной! но в ответ — молчанье.
к случайной встрече не зовёт гаданье.
готовиться не надо. с грубых пальцев
прими как данность красное венчанье.
уже не напугает призрак комнат,
в ночи крик птицы, утром лай собаки...
как будто соглашаясь с платой скромной
сомкни ресницы и бреди бездомной
по облакам, вышептывая тайну:
кармен не спит, не будет спать, не вспомнит.
*** проблемы прохождения временной мели
проблемы в том, что идолы из камня
переживут январь и не заметят
движенье света сквозь сетчатку веток
к фрагментам знаний майя об улитках.
вчерашний вечер переплавят в слитки
конквистадоры в латах из омелы.
поднимут крест чуть выше чёрных меток
голов-игрушек - смуглых бонбоньерок.
что наша песня небу: вера? память?
всего лишь ветер зимних акварелей.
что ждёт сидящий ворон в пыли белой
никто не знает. выдержат ли нервы,
когда начнёт весна по-женски плакать
о том, что ей не быть в желаньях первой.
*** о том, что невозможно увидеть
пока твой дождь не прячется в цветенье
китайских яблонь, я имею право
смотреть на небо бледно-голубое.
скворцами из снежинок утомлённых
лететь к апрелю, падать на ресницы,
в восточных мифах обнажаться болью.
патическая нежность свяжет с тленьем
бумажный шорох, жёлтые страницы...
везёт подроcток-рикша в старый город
хмельное солнце в розовой накидке,
о плате не заботясь, из столицы.
теряя силы ледяной улиткой
за ними следом ночь ползёт и тая,
качается луна на тонкой нитке.
*** внешняя сторона ночи
так отмирают звуки над роялем,
над скрипкой и смычком, над флейтой-немкой...
за тонкими свечами гаснет солнце.
я вновь один в себе, в своей неволе
вином густые краски разбавляю.
страх не печалит, не изводит ревность.
где вечно время там нет смысла верить
в мгновенья жизни, - жёлтые песчинки
в пустыне бесконечной откровенно
гоняет ветер (то на север с юга
то с севера на юг)... не ад кромешный,
а мы, вдруг осознавшие друг друга,
бегущими по замкнутому кругу...
и ночь светла, но это только внешне.
*** ангелочек
в дешёвой лавке куплен ангелочек,
играющий на флейте сякухати,
тебе не надо знать его печали.
прощальных взглядов листья облетали.
любить, как прежде ты уже не сможешь.
за скрипом двери серой пыли клочья,
таятся страхи детства, синей дрожью
туманы, морок застят стены зданий.
в крестах моё наследство, в красном лязге
хранится годы и верней нет места,
а город привыкает к зимней лести
к бродяжьим песням, где-то по-соседству.
к холодному, не искреннему: здравствуй
я остаюсь с тобою, как с невестой.
*** старые книги
французский сад с беседкою в партере.
ждёт оноре февраль и варит кофе.
соблазн увидеть вновь за белой дверью
орфических мистерий женский профиль,
мираж-улыбку отсылает к бездне.
забытый в прошлом вздох, разрушив трою
неотделим сегодня от героя,
от цвета снега, от игры в дороги.
не забывай касанья осторожность,
холодных пальцев ледяные строфы.
не говори в рассвете с тенью бледной
о прошлой ночи, о своих тревогах.
ведь всё за нас давно придумал гений:
мы в строчках книг стареем понемногу.
*** святой угодник
от серых кошек с рыбьими глазами,
стрекозьих стёкол зимнего заката,
мне не отвыкнуть сразу. брось же камень
старухе вместо хлеба. память - зависть.
подай целковый нищенке у храма...
святой угодник, я ещё не каюсь.
мои молитвы снегу горше кары,
молитвы ветру не приносят радость.
гром прогремит январский. птичьим градом,
вороньим граем вычернится небо.
наполнится пространство белым страхом
моей свободы. в чём искать измену...
… однажды расцветут кусты сирени
по краю стёкол. вот и вся утрата.
*** гость
не приноси конфеты и молчанье
в мой дом плывущий по изгибам веток.
в снегу глубоком прорезают тени
кривую плоть сарая, пятна света.
уже не спрятать в книгах ожиданье.
на зимней даче всё молчит о лете.
не слышны разговоры, споры, ссоры,
соседей громких, только воет ветер.
рождественский подарок. будет скромным?..
"как будто к другу" не иди, не стоит.
днём прилетает ворон, - гость мой тёмный
с еловой шишкой, с голубым простором,
и долго долго слушает с забора,
как бубенцы звенят холодных комнат.
*** преследуй снег
преследуй снег в одном мгновенье ночи,
в другом сорви лицо с тряпичной куклы.
две спальни рядом. непрерывность комнат
слонам хрустальных индий дарит угол.
идти по кругу тень сбивая в уголь,
по коридорам вяжущим и тёмным,
по лунным картам англий за наукой,
забыв о ноше и любви друг к другу...
топча мясистой лапой нервы строчек,
столы и стулья, рыжие диваны
терять шаги в пространствах зимних вотчин
забытых в прошлом словно рубль в кармане
и греть дыханьем ледяные руки
того, кто скажет правду... и обманет.
*** имярек
теперь, когда на полустанках зимних
нет никого с глазами юной жрицы
с листа бумаги стряхиваю иней
снимаю небо, чтобы видеть лица
очистить слово данное от плевел
ночная птица сможет клювом острым
висит над нищим кровом туча-пепел.
я вспомнил детство брошенное в осень
сны режут словно лемех до рассвета
сырую землю пахнущую воском.
мою любовь к ресницам, к майским грозам,
к цветенью вишни, к ветру в пьяных рощах..
теперь, когда лёг белый снег на ветви
вернуться в мир туманов стало просто
Содержание
- кaрmen
- проблемы прохождения временной мели
- о том, что невозможно увидеть
- внешняя сторона ночи
- ангелочек
- старые книги
- святой угодник
- гость
- преследуй снег
- имярек
*** кaрmen
кармен не спит, не будет спать, не вспомнит
ни слов молитвы, ни движений танца.
зари вечерней мякоть спелой вишни.
пролился сок у двери белой в спальню.
спеши быть страстной! но в ответ — молчанье.
к случайной встрече не зовёт гаданье.
готовиться не надо. с грубых пальцев
прими как данность красное венчанье.
уже не напугает призрак комнат,
в ночи крик птицы, утром лай собаки...
как будто соглашаясь с платой скромной
сомкни ресницы и бреди бездомной
по облакам, вышептывая тайну:
кармен не спит, не будет спать, не вспомнит.
*** проблемы прохождения временной мели
проблемы в том, что идолы из камня
переживут январь и не заметят
движенье света сквозь сетчатку веток
к фрагментам знаний майя об улитках.
вчерашний вечер переплавят в слитки
конквистадоры в латах из омелы.
поднимут крест чуть выше чёрных меток
голов-игрушек - смуглых бонбоньерок.
что наша песня небу: вера? память?
всего лишь ветер зимних акварелей.
что ждёт сидящий ворон в пыли белой
никто не знает. выдержат ли нервы,
когда начнёт весна по-женски плакать
о том, что ей не быть в желаньях первой.
*** о том, что невозможно увидеть
пока твой дождь не прячется в цветенье
китайских яблонь, я имею право
смотреть на небо бледно-голубое.
скворцами из снежинок утомлённых
лететь к апрелю, падать на ресницы,
в восточных мифах обнажаться болью.
патическая нежность свяжет с тленьем
бумажный шорох, жёлтые страницы...
везёт подроcток-рикша в старый город
хмельное солнце в розовой накидке,
о плате не заботясь, из столицы.
теряя силы ледяной улиткой
за ними следом ночь ползёт и тая,
качается луна на тонкой нитке.
*** внешняя сторона ночи
так отмирают звуки над роялем,
над скрипкой и смычком, над флейтой-немкой...
за тонкими свечами гаснет солнце.
я вновь один в себе, в своей неволе
вином густые краски разбавляю.
страх не печалит, не изводит ревность.
где вечно время там нет смысла верить
в мгновенья жизни, - жёлтые песчинки
в пустыне бесконечной откровенно
гоняет ветер (то на север с юга
то с севера на юг)... не ад кромешный,
а мы, вдруг осознавшие друг друга,
бегущими по замкнутому кругу...
и ночь светла, но это только внешне.
*** ангелочек
в дешёвой лавке куплен ангелочек,
играющий на флейте сякухати,
тебе не надо знать его печали.
прощальных взглядов листья облетали.
любить, как прежде ты уже не сможешь.
за скрипом двери серой пыли клочья,
таятся страхи детства, синей дрожью
туманы, морок застят стены зданий.
в крестах моё наследство, в красном лязге
хранится годы и верней нет места,
а город привыкает к зимней лести
к бродяжьим песням, где-то по-соседству.
к холодному, не искреннему: здравствуй
я остаюсь с тобою, как с невестой.
*** старые книги
французский сад с беседкою в партере.
ждёт оноре февраль и варит кофе.
соблазн увидеть вновь за белой дверью
орфических мистерий женский профиль,
мираж-улыбку отсылает к бездне.
забытый в прошлом вздох, разрушив трою
неотделим сегодня от героя,
от цвета снега, от игры в дороги.
не забывай касанья осторожность,
холодных пальцев ледяные строфы.
не говори в рассвете с тенью бледной
о прошлой ночи, о своих тревогах.
ведь всё за нас давно придумал гений:
мы в строчках книг стареем понемногу.
*** святой угодник
от серых кошек с рыбьими глазами,
стрекозьих стёкол зимнего заката,
мне не отвыкнуть сразу. брось же камень
старухе вместо хлеба. память - зависть.
подай целковый нищенке у храма...
святой угодник, я ещё не каюсь.
мои молитвы снегу горше кары,
молитвы ветру не приносят радость.
гром прогремит январский. птичьим градом,
вороньим граем вычернится небо.
наполнится пространство белым страхом
моей свободы. в чём искать измену...
… однажды расцветут кусты сирени
по краю стёкол. вот и вся утрата.
*** гость
не приноси конфеты и молчанье
в мой дом плывущий по изгибам веток.
в снегу глубоком прорезают тени
кривую плоть сарая, пятна света.
уже не спрятать в книгах ожиданье.
на зимней даче всё молчит о лете.
не слышны разговоры, споры, ссоры,
соседей громких, только воет ветер.
рождественский подарок. будет скромным?..
"как будто к другу" не иди, не стоит.
днём прилетает ворон, - гость мой тёмный
с еловой шишкой, с голубым простором,
и долго долго слушает с забора,
как бубенцы звенят холодных комнат.
*** преследуй снег
преследуй снег в одном мгновенье ночи,
в другом сорви лицо с тряпичной куклы.
две спальни рядом. непрерывность комнат
слонам хрустальных индий дарит угол.
идти по кругу тень сбивая в уголь,
по коридорам вяжущим и тёмным,
по лунным картам англий за наукой,
забыв о ноше и любви друг к другу...
топча мясистой лапой нервы строчек,
столы и стулья, рыжие диваны
терять шаги в пространствах зимних вотчин
забытых в прошлом словно рубль в кармане
и греть дыханьем ледяные руки
того, кто скажет правду... и обманет.
*** имярек
теперь, когда на полустанках зимних
нет никого с глазами юной жрицы
с листа бумаги стряхиваю иней
снимаю небо, чтобы видеть лица
очистить слово данное от плевел
ночная птица сможет клювом острым
висит над нищим кровом туча-пепел.
я вспомнил детство брошенное в осень
сны режут словно лемех до рассвета
сырую землю пахнущую воском.
мою любовь к ресницам, к майским грозам,
к цветенью вишни, к ветру в пьяных рощах..
теперь, когда лёг белый снег на ветви
вернуться в мир туманов стало просто
