Клинья

Три птичьих клина медленно проплыли
над беспредельной ширью океана,
простёртого в зиме зелёным зверем.
Здесь всё недвижно — серое развитое,
безмолвие, тяжёлый свет пространства,
попеременная земля.
И вот поверх всего распространился
полёт,
а следом — новый —
тёмных птиц,
подрагивавших клиньев, зимних тел —
их крылья,
движущиеся едва,
перемещали
по прибрежью Чили
пустые дни и серое ненастье.

Я здесь, пока среди нагих небес
дрожь перелётных птиц мне позволяет
тонуть в моей материи — в себе,
как в бесконечно длящемся колодце,
открытом неподвижною спиралью.

И вот не стало
чёрных перьев моря,
железных птиц, которые живут
над бездной, на береговых утёсах,
и вот сейчас, на переломе дня,
я замер в пустоте,
в пространстве зимнем,
где море
лик голубой
прикрыло серой маской.