сколько раз
Мне успеть завершить все дела,
пока день мой подходит к погосту.
Я иду закусив удела,а идти
мне признаюсь не просто.
Моё тело пытались зашить,
чистым шёлком сшивая мне кожу.
Мою душу пытались казнить,
но не вышло у них это тоже.
Сколько раз я ложился на плаху,
сколько раз заносили топор.
Сколько раз поднимали рубаху,
сколько взглядов бросали в укор.
Жизнь моя пролетела кометой,
я понять не могу до сих пор.
Как меня подкосила судьбина,
как меня убивали в упор.
На колени меня становили,
и ковали на мне кандалы.
Меня девы безумно любили,
где они? а где я? и где ты!
Я тебя потерял очень рано,
ты захлопнула дверь у лица.
Я остался стоять на пороге,
в чёрной маске слепого глупца.
Жизни бал доиграет мазурку,
и свечей догорит парафин.
Я сижу за столом возле рюмки,
и пустеет от водки графин.
Хватит пить я себе говорю,
хватит душу пьянить окаянным.
Хватит гордость топтать мне мою,
я пред богом стою покаянный!
пока день мой подходит к погосту.
Я иду закусив удела,а идти
мне признаюсь не просто.
Моё тело пытались зашить,
чистым шёлком сшивая мне кожу.
Мою душу пытались казнить,
но не вышло у них это тоже.
Сколько раз я ложился на плаху,
сколько раз заносили топор.
Сколько раз поднимали рубаху,
сколько взглядов бросали в укор.
Жизнь моя пролетела кометой,
я понять не могу до сих пор.
Как меня подкосила судьбина,
как меня убивали в упор.
На колени меня становили,
и ковали на мне кандалы.
Меня девы безумно любили,
где они? а где я? и где ты!
Я тебя потерял очень рано,
ты захлопнула дверь у лица.
Я остался стоять на пороге,
в чёрной маске слепого глупца.
Жизни бал доиграет мазурку,
и свечей догорит парафин.
Я сижу за столом возле рюмки,
и пустеет от водки графин.
Хватит пить я себе говорю,
хватит душу пьянить окаянным.
Хватит гордость топтать мне мою,
я пред богом стою покаянный!