Эпитафия

Прохожий,
у ног твоих могила неизвестного поэта,
К концу жизни он был в долгах,
как в веснушках.
Его сосед — неутомимый весельчак,
Был, почти что, единственным читателем
его прекрасных стихов.
В них было много девушек и женщин, и от них,
страдающих подагрой,
Шел винный запах.
Многие усмотрели в этом
Пример безнравственности и давно всем надоевшей
богемы.

Какой-то местный журналист, уважающий
Из поэтов лишь Клопштока,
Написал о них негодную статейку.
Отсюда все пошло:
поэта осмеяли, и нередко,
Когда он проходил у светлых окон,
Ему на голову падали помои и безобидная
Цыплячья кожа апельсинов.

Но он продолжал жить…
Он знал женщин,
Увидев которых,
мужчины в волнении роняли из рук трости.
На женщин ушла вся сила, молодость и деньги.
Умер он, подымаясь по лестнице на свой
четвертый этаж, —
Любил высоту старина и никогда не пользовался
лифтом,
Хотел, чтоб смерть его застала у высот.