Всю ночь я буду сказки сказывать ( сказка) Часть 4
Увидеть средь покоев спальной
Люблю задумчивость луны,
Когда ее сентиментальность
В ночном блаженстве тишины.
Она становится мне близкой
И я печалюсь вместе с ней,
Средь розового тамариска
Луна мне кажется милей.
Мы с ней друг друга понимаем,
Я одинока, как она,
Мы обе об одном мечтаем,
Она- как я, я- как она.
Мой Повелитель, с нетерпеньем
Вы ожидаете рассказ
И не скрываете волненья,
Вы благосклонны в этот раз!
А я томлюсь о сокровенном,
Пришел ему сейчас черёд,
Хоть время ваше драгоценно,
Но пусть немножко подождет.
Что жизнь? Всего одно мгновенье
В часах из зернышек песок,
Дарует жизнь нам наслажденье,
А жизнь дарует нам Пророк.
Мы начинаем путь с рожденья,
Какой, не мне сейчас решать,
Прошу у вас соизволенья,
Рассказ мой прерванный начать!
Да, наш Калиф опять томится,
Забыв с визирем уговор,
Он в птицу хочет превратиться
И произносит: мутабор!
Хасид всё сделал так, как нужно:
Вдохнул пахучий порошок,
Чихнул от сердца простодушно,
Визиря этим ввергнув в шок.
Тут появился клюв вначале,
Не на язык, на клюв остер,
Потом и крылья замахали:
Не руки, крылья он простер!
Да, аисту -Калифу слава,
Он длинноклюв и длинношей,
Стал нежно-розовым, забавным,
Пришла пора искать друзей!
Визирь в комок от страха сжался
И всё ж последовал за ним,
Теперь он не сопротивлялся
Безумствам друга никаким.
Он видит, как Калиф средь стаи,
Стоял там, гордо подбочась,
Вел разговоры с попугаем,
Еще покуда не смеясь.
Коллекцию своих опалов
Хасид и тут не позабыл,
Весь блеск от розовых кристаллов
Он в цвете перьев повторил.
Калиф к собратьям обратился,
Он верил, что среди своих,
К ним всей душою устремился,
Преград не видя никаких.
Но чужаку не так-то просто
Войти и сразу стать своим,
Пусть, ты ребенок или взрослый,
Пусть, ты с намереньем благим.
Калиф им пожелал здоровья,
Спросил, какой у них улов,
Сказал, что рад простонародью
И без битья о землю лбов.
Там аист был один бесхвостый,
Он слыл у стаи вожаком
И в меру тонкий, в меру толстый,
Назвал Калифа дураком.
Связать себя с простонародьем,
Такому, как великий шах,
Ты-розовый и аист вроде,
Но шахи с нами не в свойствах.
Ступай-ка, милый, восвояси!
И затрещал и застращал,
Калиф припомнил о намазе,
Аллах к молитве призывал.
Вожак бесхвостый оступился,
Запнувшись о сучок, упал,
Калиф немного наклонился
И смех повсюду зазвучал.
За ним визирь, как гусь, гогочет,
Такое там у них пошло,
А дело близилося к ночи,
Уж солнце за гору зашло.
Блеснул последний лучик тонкий,
Чтобы еще прозрачней стать,
И вдруг стемнело в том затоне,
Пришла пора всем замолчать.
Скорей домой! а где же слово?
Весь мир как будто приутих,
Двум аистам хоть полуслово,
Но нету мыслей никаких.
Вот так влюбленные порою
Срывали в гроздях виноград,
Своей любовью неземною
Вкушали самый сладкий яд!
Но всё приходит к завершенью,
О, мой великий Шахиншах!
Как жаль, любовь не исключенье,
Ведь жизнь не вечна, вечен прах!
А гроздь лозы той виноградной
Склонилась низко над землей
И ловят двое ее жадно,
И извиваются змеей.
Они вкусили эту радость,
Они познали сладкий плод
Безумство чувств своих, как благость,
Не зная, что любовь умрет!
Идут к плоду в надежде двое,
Хотят хоть что-то изменить,
Но тщетно всё, и всё пустое,
Что умерло-не возвратить.
И главное они не помнят,
Для них нет сокровенных слов
Лишь в зеве пропасти огромной
Расслышишь голоса врагов.
Я отвлеклась, а там смятенье
Охватывает страхом дух
И посетившее затменье
Туманит зрение и слух.
Калиф кричит, не помня слова,
Визирь заклятье позабыл,
Теперь искать им нужно крова,
В них разум вновь заговорил.
Да, и конца не видно сказке,
Мой повелитель, ты не спишь?
Еще недолго до развязки,
Ты мне продолжить разрешишь?
Мы в этом мире только гости,
Пришли-ушли и нас уж нет,
Уйдем и больше не вернемся,
Зато останется наш след.
О, мой Султан, рассказ окончен
Шахерезады сладкий сон…
Ты спишь? Твой лепет неразборчив…
Благословенен будет он!
А завтра ночью продолженье,
Твой слух я буду услаждать,
Чтоб выслушать меня с волненьем,
Прости, придется подождать!
