Муза

Ночь начертала чёрный силуэт

на звёздном небе... Наказанье божье?

Из всех, под куполом, блуждающих планет,

Луна в кровавом одеянии на ложе.

 

Холодный серп тревожит под фатой

речные кудри в шёлковых барашках.

Мигрируя меж небом и землёй,

не обойтись без "хлебного" из фляжки.

 

Под этот градус исчезает слог,

как дрожь от стрелок на часах у Музы.

Когда рассвет румянит потолок,

кривой в углу лежит гипотенуза.

 

Свет искажает мнимые черты...

И как всегда, чем ближе ночь к рассвету,

тем холодней ладонь её руки,

где тень тепла бежит за силуэтом.

 

Ефим Грубый