Арбат

Ах как тонко играл эту пьесу оркестр,

Как в ожившей мелодии крепла душа.

Многоликий Арбат был вечерним гротеском,

Через время и судьбы летел не спеша.

 

Но не видно нигде никакого оркестра,

Оборвался мелодии звонкий полет.

Промелькнул в узких улочках старый маэстро,

Чтобы вновь заиграть у Арбатских ворот.

 

Стал прохладным и жестким темнеющий воздух,

Ветер вдруг разметал листьев желтый ковер.

Замерцали на небе первые звезды,

Разгорался Арбат, как огромный костер.

 

Тут и там появлялись странные тени,

То пугая собой, то прячась во тьме.

В переливе цветов стало плавиться время,

Рождая сомненья в здравом уме.

 

На глазах открывалась тайна строений,

Как будто луч света пробил облака.

И сразу вокруг замелькали видения,

Той самой Москвы, что застряла в веках.

 

Мчались по улицам грозные кони,

Падали люди, как с веток листва.

Огромные луки в черных ладонях,

Сеяли смерть, горела Москва.

 

...Открылись глаза, всё вернулось на место.

Осень, Арбат и листья шуршат.

Опять заиграл тот знакомый оркестр,

Как будто со мной говорил по душам.

 

Бессмертный Арбат в осеннем убранстве,

Жил своей жизнью, всему вопреки.

Если время - река, что бежит сквозь пространство,

То Арбат - старый берег этой реки.