Я мыла раму...

Я мыла раму,

распахнув окно

в глубины архаического сада.

Кровь превращалась в жаркое вино,

лоза отягощалась виноградом

и излучала поглощенный свет,

впитавший гнев небес и соль пустыни,

новейших лет суровый вторчермет

и допотопный космос ярко-синий,

незримого немыслимого пульс,

младенчества реликтовое эхо –

весь световой неизмеримый путь,

рассеянный, разлитый по прорехам…

 

Я мыла переплавленный песок,

добыть крупицы ясности желая,

но яростен в ударе солнцепек

и правда – злая как сторожевая.

 

Преображенный свет сильнее тьмы.

Но память – решето, дырявый лапоть.

И руки умывая не отмыть.

И хочется достать букварь и плакать.