Колокольный хирург

Когда я жил при Монастыре, в Духовной Академии, у нас часто заболевали манастырские колокола, и в чахлом кашле серебра умолкали.

Тогда главный Батюшка строгим голосом велел мне подать телефон из незабудок, чтобы вызвать колокольного хирурга.

Доктор всегда являлся вне времени во время. Он плавным движением трогал отекший язычок колокола, затем протирал его спиртовой салфеткой, и начинал мастерить.

Из колокола выдавливались, словно паста из тюбика, хрипы.

Колокольный хирург находил опытными пальцами язвы в языке колокола, брал хирургический нож, и аккуратными движением рук, убирал опухоль. Затем клал нож на место, и монетным голосом просил расплаты.

Тогда директор Батюшек доставал колбасы и холодный словно утренний туман чай.

- Что поделать – говорил он голосом полевой мышки, - военное время

Лишь колоколам позволено говорить, и то сквозь тряпочку своего железа.

В такт его словам мимо колокольни пролетело два военных вертолета, и сыпью своего шума напомнили о жизни.

Колокольный хирург в такие моменты ничего не говорил, и мне казалось, что я чувствую пот его молчания за большое расстояние от меня.

На войне колокольные хирурги не нужны, они нужны лишь под знаменами веры, но не фронта. И поэтому колокольный хирург лишь молча потеет, вспоминая о том, как мала его роль в нынешнее время.

После как чай будет выпит, а колбаса растоптана зубами, звон колокола укроет путь колокольного хирурга, в колыбель мирного бытия.

«19.05.24.»