Эссе о Рыжем человеке Даниила Хармса

Вспоминаю я, как хрустели наши больничные разговоры. Каждая кость разговора искрилась во внутреннем космосе. Матвей, так звали парня, с которым у меня была одна общая палата

У Матвея были данные для того чтобы быть философом. Он говорил мне о том, что если в палате потушить свет, а затем включить, вещи останутся на своих местах. Да-а, отвечал я, затаив дыхание. Но есть люди, продолжал размеренно мыслитель, для которых ум зашел за разум, и они заметят перемены. Ты, например, какой? Спросил тогда он меня.

И тут я вспомнил рассказ моего любимого на тот момент писателя, Даниила Хармса – Рыжий человек. Он про то, что жил на свете человек, но ничего у него не было, ни глаз, ни ушей, ни рта, ни рук не ног, не волос не головы, и рыжим его назвали условно, да и в обще не ясно про кого мы говорим, лучше мы не будем про него говорить.

Я думал, что Матвей скажет, «ну и бредятина». Но тот напротив, стал серьезным словно тысяча факелов самоизоляции, и ответил: Я знаю в чем смысл этого рассказа. Мы постоянно мыслим, но какой процент того что мы подумали влияет на нашу с тобой жизнь?

Я не помню ответил ли я что то, на это, кажется нет.

 

Но потом, перед самым сном Матвей услышал, как я говорю сам с собой.

«Ты из них,- говорит, - я давно понял». И начал смеяться, не хорошо так грязно.

 

После философия у нас не складывалась, хоть потенциал определенно был. Но увы, в любом рассвете есть примесь заката, и пыль, что мы называем звездной мишурой, сломала сотни механизмов.

Таким механизмом и был Даниил Хармс, и Матвей из больницы на Кольцево, и все то, что влияет на нас, оставаясь при этом прежним.

Будь то рыжий человек, или даже камень в чужой огород.

 

«11.12.23»