2040
2040
В обители роботов, царстве стерильных картин,
где всякая линза соринке противится всякой,
курить понемногу, цедить горьковатый гунтин,
гулять буржуазную дамочку, можно с собакой.
Когда-то гудело, потом навсегда улеглось.
За правила жизни пылали духовные войны.
В прозрачной реальности больше не принята злость:
герои мертвы, безразличные боги спокойны.
В родимое варварство трудно отсюда попасть.
Отсюда туда неприлично стремиться, вестимо.
Здесь жил Маяковский, и в стены впечатана страсть,
и это примерно как тени людей Хиросимы.
Лужайка зелёная, бледные дроны над ней.
Не слишком заслуженный отдых потомков приматов.
И это намного, намного, намного страшней,
чем те же враждебные вихри обоих двадцатых.
Здоровенький робот жуёт цифровой пластилин.
Души не получится, миленький, сколько ни жмакай.
И что остаётся в обители роботов, блин?
Гулять буржуазную дамочку, лучше с собакой.
