ЛАДЫЖИЧИ
Тетке моей — Прасковье Корнеевне,
уроженке села Ладыжичи,
что в шестнадцати километрах от Чернобыля,
посвящается.
ЛАДЫЖИЧИ
(маленькая повесть, длиною в жизнь)
1.
Узенькие плечики,
Тонкие лодыжечки… —
Щупленькая девочка
Из села Ладыжичи,
Где, на зелени лугов,
Россыпь белых мазанок…
Где, в реке, меж берегов,
Звездный шлях — алмазами…
Где, над этою водой —
Светлою и чистою,
На сосне свое гнездо
Белый бусел выстроил…
2.
Злобы вакханалия…
Слезы и стенания… —
C эшелоном, гнали их
В сторону Германии,
Но вагоны первые
Погребло под задними
(Был состав, наверное,
Взорван партизанами),
И сжигало заживо
Пламя черно-рыжее…
Зацепило каждого —
Только двое выжило…
3.
В детстве — слава Господу! —
Раны быстро лечатся…
Партизанский госпиталь…
И — в отряд… в разведчицы…
Ненависть настырная
Смыслом жизнь наполнила…
Ей тогда четырнадцать
Только что исполнилось,
И казалось счастием
Личное участие
И в боях, и в поиске —
Позже — с частью воинской.
Пол-Европы пройдено!.. —
До Берлина ближе, чем
До семьи… до родины…
До села Ладыжичи…
4.
Летом сорок пятого,
Припятью, вдоль бережка
Шла, войной помятая,
Худенькая девушка…
Щупленькая девушка
С волосами… белыми —
Шрамом стянута щека,
Руки загрубелые…
В порыжелых кирзачах…
В гимнастерке выцветшей…
Вещмешочек на плечах…
Крест на шее высохшей…
Шла «…из иноземщины
В рИдну хату отчую…»
Маленькая женщина
С годовалой дочерью…
Шла по селам выжженным,
Где земля оплавилась…
Встречные — кто выжили —
Молча, в пояс, кланялись.
5.
Пройдено — что выпало…
Долг солдатский выполнен…
Старики-родители
Из землянки выползли…
Снова — в дом, грозой, война!
Вновь — беда на плечи ей:
Мать — парализована,
Батько — покалеченный…
«…Отказался, вишь, служить
Деревенским старостой —
Дом спалили… да и жить… —
Долго ль им осталось-то?..».
Кое-как устроились.
Разобрав пожарище,
Через год отстроились:
Помогли товарищи…
«…Отборолись с голодом,
Тай остались жИвые…», —
Выручали желуди…
Лебеда с крапивою…
6.
Время — горькая река,
Но… не без хорошего:
Желудевая мука
Стала фактом прошлого…
Хлеб — забота общая:
Пережили зиму, и
За дубовой рощею
Поднялись озимые…
А приспело время жать —
Лозунги!.. овации!..
Первый мирный урожай!.. —
Как он доставался им!..
Как для первой посевной
(В поле на пригорочке)
Было собрано зерно —
Из домов — по горсточке…
Как ледащий дед Петро —
Вздорный, непокладистый —
Откопал свой тайный схрон…
То-то было радости!..
Как гуторил сельский сход,
Споря, кто потащится
Не за плугом — за сохой,
От дедов оставшейся…
Как, за ратные труды,
Дружно и уверенно
Право первой борозды
Было ей доверено:
Бабы квелые впряглись
В сбрую лошадиную:
— Ну-ка, Паша, навались!..
Не робей, родимая!..
После жатвы прикатил
«Первый» из Чернобыля —
Сытый, гладкий, полный сил,
С красноватым шнобелем…
Снова — речи целый день,
Грамоты да почести…
Сколько «весил» трудодень —
Вспоминать не хочется!
7.
В общем… кончились деньки
Лихолетья черного —
Возвратились мужики,
В битвах пропеченные.
Ладыжанкам повезло
(всем районом признано):
Воротилась на село
Половина призванных.
Крепкий дух плывет, стелясь —
Самогон с махоркою!..
Полсела пустилось в пляс,
Полсела пьет горькую…
Звон медалей, блеск погон…
Девки-недомерочки
Лихо пляшут под гармонь,
Шерочка с машерочкой…
Втихаря, горилку пьют
Пацаны бедовые…
Над рекою — не поют —
Воют бабы вдовые.
8.
В восемнадцать стать вдовой —
Нет страшнее жребия.
В двадцать, с гаком, — вой, не вой —
Тело ласки требует.
Где искать?.. в какой дали?.. —
Ласкового, доброго…
Пацаны — не подросли,
Мужики — разобраны…
Бабьей зрелости пора
Не сладка — мучительна:
Целовалась пару раз
С молодым учителем,
Да Ладыжицкий «кобель» —
Гришка — под ракитою
Соблазнял на похабель… —
Рыло было битое!..
А еще… — могла отбить
У подружки хахаля…
И — любить… любить… любить,
От восторга ахая!..
Как лелеяла б его!
Как его бы холила!..
Не случилось ничего —
Совесть не позволила.
Знать, и впрямь, судьба — одной
Встретить старость кислую:
Свой-то был убит давно…
Где-то там… за Вислою.
9.
Время тянется само,
Не особо радуя…
Где-то в пятьдесят седьмом
Протянули радио…
Месяц, с раннего утра,
Всем селом горбатились,
Чтобы и по вечерам
Слышать председателя.
По ночам стучал движок
Дизеля треклятого,
Вырабатывая ток
Для аккумуляторов…
Стали строить МТС
С кукурузным профилем…
Вскоре — Киевскую ГЭС
На Днепре построили…
Порубали на столбы
Местное лесничество,
Улучшая сельский быт,
Дали электричество…
Правда, Припять поднялась,
Со стихийной силищей,
Превращая полсела
В дно водохранилища…
Во дворах вода стоит,
Да поля затоплены —
Не колхозные… свои —
С луком да картоплею…
«…Двадцать хат, с закутами,
Плавали, залитые…
Что-то, знать, напутали
Те — с теодолитами…
Где ж самим — с такой бедой?..
Подсобила Армия…».
Белый бусел над водой
Буселят выкармливал.
10.
Тихо в доме замершем…
С каждым днем — тоскливее:
Дочь давно уж замужем —
За военным… в Киеве…
Вроде бы, и рядышком,
Да не часто видятся:
Не до мамы чадушку…
Как тут не обидеться?
Старики в земле лежат.
Старший брат из Питера
Оба раза приезжал
Хоронить родителей.
Фотографии привез…
Лица — так и светятся!..
Жаль — живьем не довелось
С племяшами встретиться.
Вот и вся ее семья —
Где-то там… далекая…
Жизнь у каждого своя —
Вряд ли, шибко легкая…
Да и ей — судьба, кажись,
Быть навек прикованной
К бесконечному, как жизнь,
Полю буряковому…
11.
Словно полустертая
Странная субстанция —
Мертвый город… мертвая
Атомная станция…
Села опустевшие…
В хатах обесточенных
Окна почерневшие
Накрест заколочены…
На полях заброшенных —
В пояс, травы росные,
Лопухом заросшая
Техника бесхозная…
Сквозь лесные заросли
Не пройдешь и с танками,
Но шныряют запросто
Мародеры-сталкеры…
Ночью крыши светятся —
Не покроешь заново —
Стронция соцветия,
Да пожаров зарево…
Затаясь угрозою,
Время будто замерло:
Нынче — щеки розовы,
Завтра — рухнешь замертво…
К праху — прах… земля — к земле…
Знали бы родители,
Что осталось в их селе
Полдесятка жителей:
Две соседки, пес да кот —
«Коммунизм и равенство»!..
На сосне, уж пятый год,
Не гнездятся аисты…
Но зато по улице
Скачет чья-то курица —
Дура двухголовая,
С перьями лиловыми.
И, как символы судьбы,
Что дана Державою, —
Полусгнившие столбы
С проволокой ржавою.
Это — ограждение
«Зоны отчуждения»:
Скромная дистанция —
Тридцать верст от Станции.
12.
Да… тогда — пять лет назад —
Крепко подкосило их!
Налетели, как гроза:
Выселяли… Силою…
В маскхалатах, как в войну,
Морды в респираторах —
Понаехали — и ну
Щелкать аппаратами,
По дворам да по полям
Пробы грунта скалывать…
— Эй, Павло!.. а ну-ка, глянь!
У меня «зашкаливат»!..
Дом закрыли на пробой
Да забили ставнями…
Что и нажито горбом —
В хате все оставлено…
Разрешили взять с собой
Деньги с документами…
Задаешь вопрос любой —
Сыплют аргументами:
Мол, на «чистые места»,
Да в дома с квартирами
Переедете, а там —
Все вам компенсируют…
Мол, забота общая
О здоровье общества!..
Массовая акция
По эвакуации!..
Что предложено найти
Там — в конце дороги — им?..
Вместе с нею, с полпути
Возвращались многие.
Шли, и — ноль внимания! —
Те, что в оцеплении:
Кончилась кампания
По переселению.
Да и власти строгие —
Что им… с индивидами?..–
Больше их не трогали.
Позабыли, видимо.
Дом разграблен?.. — не беда!..
Да и много ль надо ей?..
Страшно то, что Мир тогда
Был расколот надвое!..
Что понятие «Везде»
Нынче иллюзорное:
Мир разбит на то, что «Здесь»,
И — что «Там» — за Зоною.
13. Эпилог.
Этот путь в ее судьбе
Стал последней вехою.
Дочь звала ее к себе —
Так и не уехала.
Хату бросить не смогла:
Мол, не зря ж построена…
В Зоне век свой дожила.
Там и похоронена
Верившая искренне
В лозунги газетные,
В праведные истины,
В «будущее светлое»
Полной мерой вымучив
«Счастье», что обещано,
Из села Ладыжичи
Маленькая женщина.
Село Ладыжичи, Чернобыльский район
Киевская область.1991 год.
