ОТРАЖЕНИЯ (полиптих)
Только зеркало зеркалу снится
Тишина тишину сторожит…
А.Ахматова
Вместо пролога
Зеркальным омутом окна
притягивает - ближе, ближе…
Из всех углов квартирной ниши
мне дует в спину,
ясно вижу,
сегодня приговорена –
без сна.
То будто ветер меж времён?
Переплетая чьи-то тени,
взывая к ним, взовьёт и вспенит
спираль сомнений, мук, цветений,
сорвав и бросив в унисон
мой стон…
Навис небес немой агат,
и древо клен, ссутулив спину,
звенит хрустальной паутиной,
в замахе кистенём рябинным,
зловещ и узловат,
мой сад.
Что ж, пусть скребётся ветвью старой!
Я вспыхну золотым пожаром,
прольюсь вином -
но не виной.
не мой удел - немая кара!
Оплавленный зарёй огарок,
отправит память - в ад ли, в рай…
Играй.
1.
Виноватишь меня – сама, мол,
заблажила от искры малой,
в ревно/норове
изломала
нашу тонкую общую ветку,
детка…
В янтаре удержать хотела
одуванчиковое тело?
Ветру только до воли дело,
прочь от боли-любови строгой –
трогай!
Знаешь, станут пустой посудой
звоны, стоны да пересуды,
осложнением
от простуды
схорони меня, мой хороший,
в грошик.
Это мягкая кара, что же –
ледяной простынёю ёжить
на угольях солёных ночей …
Можешь,
даже требовать у судьбин
нимба.
Но…
Слышишь –
сенсорной мыши безмолвный писк?
Это я форматирую
жёсткий диск,
игнорируя ссылку на чёртов сбой,
подсердечный страх изгоняю
в риск,
жгу мосты кручинные
за собой,
и – швыряю ангелам в бесконечность
вечным факелом
встречный
иск.
2.
Опять, опять
сквозь морок сна
окно в другие времена –
там мирный чайник тихо слит,
заутренняя радость редкой
пока не стала,
дом - не клеткой,
ещё не сломанная ветка
свежа, свежа – и не болит!
Там дышит рифма ясных дней,
и птичья трель, и ты за ней
в рассветной чудишься волне…
Но явь как явь –
не спит, не спит,
и болевой порог пробит,
и чёрный ворон пущен виться,
искажены слова и лица
в кривых экранах и бойницах…
Гляжу, гляжу,
как хрупкий мир
в брутальный обречён мундир,
не песня слышится – вой.
На
такие спишут времена,
что крест молчит и окна –
накрест,
и дактиль трели пал в анапест –
без/радостно за/творена…
Но снова снится, ждётся –
настежь!
И – тишь,
лишь ветер, птиц акафист…
и –
безоглядная весна.
3.
Окно открыто, но оно - не выход
из комнаты, и даже будто дверь -
не верь,
там - ночь на блюдо выкатит луну
пугаться,
тонуть в потоках мат/овых оваций
бессмысленного блога…
ради Бога!
Дементоры и бесы всех мастей
вестей
любое тупо слопают светило,
и малость,
на донце даже, не оставят радость.
Нет, шоколада правды им не надо -
нет золота молчанья на счетах,
но страх -
зарядка для глухого телефона,
информ/отит
и перья страуса в мозгу…
Мой милый, даже праздника фольгу
не развернуть теперь без нот тревожных,
сколько можно!
Послушай, пульс стучит по нашу душу –
устала рваться,
и сатурация упала, сатурация…
Закрой-ка окна на компе, герой,
и выходи – дышать и говорить.
Смотри,
здесь утро в ямочках улыбкой,
пусть зыбко,
услышь, как празвук льётся из легато
в стаккато,
как в послезвучии завариваю чай…
случайно будто бы (мурашки по плечам)
коснись тепло – и тонкое стекло
моей печали хрустнет лишь,
и тишь
безбрежно птицей не перелетишь,
и нежность…
Вместо эпилога
Зеркальным омутом окна
притягивают (ближе, ближе),
во все углы квартирной ниши,
в меня
глядятся (ясно вижу), как отраженья,
письмена –
плывут за мороком стекла…
Но немоты густая мгла
по окоёму в мир стекла -
теперь заговорён
и он.
О мир мой, жар геенны генной,
тебя постигнуть постепенно
предрешено, разрешено –
но мне ль дано?
Любовь – пергамент многострочный,
и никогда не знаешь точно,
какое зеркало болит.
Теперь вдали,
в огнях причалов этих странствий,
всё кажется, что суть
видна…
Но – параллельны все пространства
и все округлы
времена.
