НЕОТПРАВЛЕННОЕ ПИСЬМО

Север. Май. Середина дня.

— Здравствуй!..

Как ты там… без меня?

Как живется тебе… и с кем… —

В безмятежном твоем мирке?..

И кого теперь ждет судьба

«Воздыхателя» и «раба»?..

Из-за плотно закрытых штор

Не увидишь, что в море шторм,

Что идет косяками сельдь,

Что на винт намотало сеть,

А по морю гуляет смерч —

Смерть.

 

Дни путины, как страшный сон:

Разъедает ладони соль,

Днем и ночью стучат ножи:

На плавбазе — бичи… бомжи… —

Полупьяные, в злой тоске,

Мрачно рубят башки треске…

И, зверея под этот шум,

Я, зачем-то, письмо пишу,

Понимая, что — хоть убей! —

Я его не пошлю тебе…

Мой напарник, допив свой спирт,

Спит…

 

Да и мне бы… не грех — «грамм сто»,

Хоть мы с ним и считаем, что

Лучше — в море, чем пить с тоски,

А наутро — сшибать «бычки»

И, бомжуя, баклуши бить…

Я ведь, в сущности, — тоже… бич:

Я бежал от тебя тогда

В беспросветное «никуда»,

И уже не вернусь назад,

Чтоб мозолить тебе глаза.

Если вспомнишь меня — скажи:

«Жив».

 

Вот, отплаваю, и — на Юг —

Убирать, для корейцев, лук…

Может быть, — на Восток решу —

Собирать в тайге черемшу…

Время лечит!.. Но боль — свежа,

Да и память — острей ножа!..

Я ведь так и не убежал

От тебя… и себя. А жаль!

Буквы пляшут… Дрожит рука…

Штормовою волной — строка…

Все!.. На вахту пора… Зовут…

Рву!

 

Мурманск, май 1970 г.