Ты да я, да мы с тобой

Пока не стал объектом насмешки,

Поэт, волновавший эпоху спада,

Начал писать детские поучительные потешки

И составлять стихи ассоциативного ряда.

Бог с ней с водой-травой, прочие иже с ними,

Но невозможно не обратить пристального внимания,

На то, что кидается словом, как в тире,

В мир ещё чистого детского самопознания.

 

Что ни лиса - то хитрец, то подлец, то скотина,

Что ни воробушек - то, как один, пустозвон!

Это уже не стихи, извините, а мина!

И подорвет, если вам не устроить разгон...

 

«Кем ты назвался? Сатирик?

А полное имя?

Шутки шутить - это дело простое, пардон.

Мы не смеемся, на то есть простая причина:

Нам не смешно.

И закроем вопросы о том.»

 

Дверь за собой не закроет всезнающий Литер,

Долго еще будет плакать поэт и педант.

Но он спасется, в России останется Питер!

Наш Петербург, всем полезен, и даже не Санкт.

 

И вдоль каналов растянутся вечностью строки -

Их юный школьник с Исаакия будет кричать...

И эпиграмму с названием «морж недалекий»

Морж недалекий заучит, ему ж не понять,

Что этот Литер давно подписал себе справку,

Что не узнать ему тайну метафоры впредь.

Милый товарищ, мсье, проходите на лавку,

Юный сатирик играет, ломая вам лобную твердь.

 

Ну, свежий воздух Невы, пробуждай вдохновение!

Чаечка, чайка, замри, я тебя опишу…

Да, пока хостел, но важно ли это для гения?

Важно не как, важно что в этот мир привношу.

***

Пара недель. Запись важная. С Прописной буквы.

Кажется, я в этом обществе неоценим.

Я не поэт, не поэт этой социогруппы,

Я задыхаюсь. Мне давит отечества дым.

 

Скотт и Вольтер, Чук и Гек – это разные люди.

Мне не понятна поэтика здешних стихов,

Я уезжаю. В Европу для поисков сути.

Ты оставайся, мне жаль тебя… Ну будь здоров!

 

***

 

Новый Викенд. В живописных кругах Каталуньи.

Проба пера растворилась в сонливости дней...

Милый поэт, что оставил стихи пополудни,

Спит в окружении гладеньких тоненьких змей.

 

Странное дело. А литер живет, обсуждает.

Кто здесь дурак, каждый первый и автор в комплект.

Жизнь подозрительно быстро и гладенькое тает.

Господи, сколько безумно потерянных лет…